Рене Декарт - Рассуждения о методе. Начала философии. Страсти души (сборник)

LXIV. Я не прибавлю здесь ничего ни о фигурах, ни о том, как сообразно бесчисленным изменениям последних следуют бесконечные видоизменения движения: это ясно само собой обнаружится, когда наступит время повести о том речь. Я предполагаю, что мои читатели уже знают основные элементы геометрии или, по крайней мере, обладают умом в достаточной степени способным понимать математические доказательства. Я совершенно открыто признаюсь, что мне неизвестна иная материя телесных вещей, как только всячески делимая, имеющая фигуру и движимая, иначе говоря, только та, которую геометры обозначают величинами и принимают за объект своих доказательств. И совершенно ничего в той материи не содержится сверх отмеченных делений, фигур и движения: и ничто не принимается за верное относительно нее, что не выводилось бы из тех общих понятий, в истинности которых не следует сомневаться, и чего нельзя было бы считать за математическое доказательство. Вследствие того, что этим путем, как обнаружится из последующего, могут быть объяснены все феномены природы, мне думается, не должно допускать никаких иных оснований физики, да и не должны они требоваться.

I. Нами найдены некоторые начала материального мира, которые здесь искались не на основании предрассудков чувств, а при помощи света разума, так что мы не можем сомневаться в их истинности. Теперь должно сделать попытку из одних этих начал объяснить все феномены природы. Начать нужно с феноменов, которые наиболее всеобщи и от которых зависят прочие, а именно – с общего строения всего видимого мира. Чтобы правильно философствовать касательно этого предмета, должно соблюдать два положения.

Одно таково: внимая бесконечной мощи и благости Бога, мы не станем никогда бояться представлять его творения обширнейшими, прекрасными и абсолютными и, напротив, остережемся предполагать в них пределы, не вполне нами познанные, чтобы не показалось, что мы недостаточно восхищенно судим о власти Творца.

II. Другое положение таково: остережемся когда-либо с большой гордостью мыслить о себе самих. Последнее произойдет тогда, когда мы захотим измыслить для мира какие-либо границы, не познаваемые нами ни путем рассуждений, ни путем божественного откровения, полагая, будто бы сила нашего мышления может направляться свыше того, что действительно содеяно Богом; тем более мы погрешим, если выдумаем, что все сотворено Им ради нас одних, или если даже будем полагать, что силой нашего духа могут быть постигнуты цели, предложенные Богом самому Себе при мироздании.

III. Правда, в этике благочестиво говорится, что все содеяно Богом ради нас, говорится с той целью, чтобы мы больше побуждались к богоугодным делам и горели любовью к Богу; и в собственном смысле это верно, поскольку, конечно, мы можем пользоваться известным образом всеми вещами, по крайней мере в целях упражнения нашей души и ради удивления перед Богом при обозрении Его дел. Тем не менее никоим образом не вероятно, будто все создано ради нас, так что нет иного назначения для созданного. И было бы вовсе смешно и бесполезно предполагать это при обсуждении физических вопросов, так как мы не сомневаемся, что существует или когда-то существовало и уже исчезло многое, что никогда ни одним человеком не было видано или понято и не доставляло никогда и никому пользы.

IV. Начала, найденные уже нами, столь обширны и плодотворны, что из них вытекает значительно больше явлений, чем мы замечаем их в этом видимом мире, и даже гораздо больше того, что наша душа может когда-либо пересмотреть при размышлении. Но мы наглядно предложим краткую историю выдающихся феноменов природы, причины которых должны быть здесь исследованы; правда, мы поступим не так, чтобы пользоваться этими доводами для засвидетельствования феноменов: мы хотим вывести основания следствий из причин, а не причин из следствий [29] В дальнейшем мы полностью переводим только общее учение Декарта о строении мировой материи (середина третьей части «Начал») и заключительные антропологические соображения Декарта (конец четвертой части). Полный перевод всех частностей физического учения философа представляется, на наш взгляд, излишним: девять десятых из числа физических объяснений Декарта совершенно устарели и могут возбуждать лишь специальный исторический интерес. Однако, желая облегчить любознательному читателю ознакомление с отдельными деталями взглядов Декарта и с ходом его мысли, мы помещаем находящиеся в сочинении Декарта заголовки всех оставленных без перевода параграфов «Начал» (в тексте даны мелким шрифтом). – Прим. перев. .

V. Каково основание различия величины и взаимного расстояния Солнца, Земли и Луны. VI. Каково расстояние прочих планет от Солнца. VII. Неподвижные звезды нельзя предполагать слишком удаленными. VIII. Земля, будучи рассматриваема с Солнца, кажется планетой меньшей Юпитера и Сатурна. IX. Солнце и неподвижные звезды блещут собственным светом. X. Луна и другие планеты заимствуют свет от Солнца. XI. Земля в отношении света не отличается от планет. XII. Луна в новолуние освещается Землей. XIII. Солнце можно причислить к неподвижным звездам, Землю – к планетам. XIV. Неподвижные звезды, но не планеты, сохраняют взаимное расстояние одним и тем же. XV. Одни и те же явления можно объяснить путем различных гипотез. XVI. Гипотеза Птолемея не удовлетворяет явлениям. XVII. Гипотезы Коперника и Тихо не различаются, поскольку они – гипотезы. XVIII. Тихо де Браге на словах меньше Коперника, на деле больше наделяет Землю движением. XIX. Я тщательнее, чем Коперник, и правдоподобнее, чем Тихо, отрицаю движение Земли. XX. Неподвижные звезды нужно предполагать отстоящими от Сатурна как нельзя более. XXI. Хотя Солнце наподобие пламени состоит из весьма подвижной материи, однако оно не изменяет места. XXII. Солнце отличается от пламени тем, что не нуждается в постоянной поддержке. XXIII. Все неподвижные звезды вращаются не в одной и той же сфере, но каждая имеет вокруг себя огромное пространство, свободное от других звезд. XXIV. Небо есть жидкость. XXV. Небо увлекает за собой все тела, заключенные в нем. XXVI. Земля покоится в своем небе, но тем не менее уносится им. XXVII. То же должно полагать и о прочих планетах. XXVIII. Ни Земля, собственно говоря, не движется, ни прочие планеты, хотя они и уносятся небом. XXIX. Земле не должно приписывать никакого движения, хотя бы последнее понималось не в собственном смысле слова; но в таком случае правильнее говорить, что движутся прочие планеты. XXX. Все планеты уносятся небом вокруг Солнца. XXXI. Как уносятся отдельные планеты. ХХХII. Как образуются пятна на Солнце. XXXIII. Земля вращается около собственного центра, а Луна – вокруг Земли. XXXIV. Движение неба не вполне кругообразно. XXXV. Об отклонении планет в ширину. XXXVI. О движении в длину. XXXVII. Все феномены легко понять согласно этой гипотезе. XXXVIII. Относительно гипотезы Тихо должно сказать, что Земля движется вокруг собственного центра. XXXIX. Она движется вокруг Солнца годовым движением. ХL. Перемещение Земли не вызывает никакого различия в расстоянии неподвижных звезд вследствие их величайшей удаленности. ХLI. Это расстояние неподвижных звезд требуется для движения комет.