Рене Декарт - Рассуждения о методе. Начала философии. Страсти души (сборник)

Здесь остается заметить, что все те вещи, которые душа воспринимает при посредстве нервов, могут быть представлены стремительным течением «духов». Различие в том только, что впечатления, идущие в мозг через нервы, обычно более живы и выразительны, нежели впечатления, возбужденные там с помощью «духов»; они, что я указал в параграфе 21, образуют как бы рисунок или тень первых впечатлений. Случается иногда, надо заметить, что подобное отображение бывает так похоже на вещь, представляемую им, что можно обмануться в восприятиях, относящихся к вещам, так же как и в восприятиях, получаемых от известных частей нашего тела, но этого не может случиться по отношению к страстям: они так близки нашей душе, так тесно слиты с нею, что немыслимо, чтобы она их чувствовала не такими, как в действительности испытывает. Часто во сне или даже наяву так живо рисуют себе различные предметы, что как бы видят их перед собой или ощущают в себе, хотя в действительности этого совершенно нет; между тем, даже засыпая или задумываясь, никто не почувствует себя обеспокоенным или потрясенным какою-либо страстью, которой действительно не имелось бы в душе.

Установив, в чем страсти души отличаются от всех прочих мыслей, мне кажется, можно определить их вообще как восприятия, или чувства, или душевные движения, относящиеся исключительно к самой душе и причиняемые, поддерживаемые и усиливаемые известными движениями «духов».

Страсти можно назвать восприятиями, поскольку обычно пользуются этим словом, чтобы обозначить все мысли, которые не оказываются ни действиями души, ни ее желаниями. Но никоим образом нельзя этого допустить, раз слово «восприятие» служит только для обозначения отчетливых знаний, так как по опыту видно, что те, кто особенно подвержен страстям, далеко не лучше прочих людей знают о них и что страсти относятся к числу тех восприятий, которые в силу тесной связи души и тела остаются смутными и темными. Можно их также назвать чувствами по той причине, что они получаются душой тем же путем, как и знания об объектах внешних чувств, и познаются ею подобным же образом; но еще лучше именовать их движениями души, не только потому, что это слово приложимо ко всем изменениям, происходящим в душе, то есть ко всевозможным мыслям, какие только присущи ей, но особенно потому, что из всех присущих душе мыслей нет таких, которые столь возбуждали и потрясали бы душу, как страсти.

Прибавлю, что страсти исключительно относятся к душе, в отличие от прочих чувств, относящихся то к внешним объектам, как запахи, звуки, цвета, то к нашему телу, как голод, жажда, боль. Укажу также, что страсти причиняются, поддерживаются и усиливаются известными движениями «духов»; указываю на это с тем, чтобы отделить страсти от наших желаний, – последние также можно назвать волнениями, которые относятся к душе, но причиняются самой душой, – а также и с тем, чтобы объяснить последнюю и ближайшую причину страстей, опять-таки отличающую их от остальных чувств.

Чтобы лучше понять все это, надобно усвоить, что душа действительно связана со всем телом и что, собственно, нельзя говорить, будто она присутствует в какой-либо определенной части тела, нельзя по той причине, что тело едино и известным образом неделимо в смысле расположения его органов, которые так относятся друг к другу, что когда один из них отсекается, то это приводит в негодность все тело. Душа по природе не имеет никакого отношения ни к пространству, ни к размерам и качеству материи, составляющей тело, а стоит в отношении только к совокупности органов последнего, это явствует из невозможности познать половину, либо трети, души или пространство, ею занимаемое, и из того, что она не уменьшается при уничтожении какой-либо части тела, но полностью отделяется от последнего, когда разрушена вся совокупность его органов.

Необходимо также знать, что хотя душа связана со всем телом, тем не менее в нем есть такая область, где душа по преимуществу обнаруживает свои функции; обычно за эту область принимают мозг, а бывает, что и сердце: мозг – ввиду того, что к нему имеют отношение все органы чувств, сердце же – по той причине, что в нем как бы чувствуются страсти. Но, думается мне, старательно обсуждая этот вопрос, можно уяснить себе, что та часть тела, где душа непосредственно обнаруживает свои функции, никоим образом не сердце, равно как и не весь мозг, а только одна из наиболее внутренних его долек, известная весьма маленькая железа, расположенная в середине мозгового вещества и так подвешенная над проходом, где «духи» передних полостей мозга сообщаются с «духами» задних полостей, что малейшие движения в железе могут сильно влиять на поток «духов» и, наоборот, малейшие изменения в течении последних оказывают большое влияние на движения железы.

Душа не может иметь во всем теле иного места непосредственного проявления своих функций, кроме этой железы: в этом меня убеждает тот довод, что все остальные части нашего мозга, так же как глаза, уши, руки и прочие органы чувств, парны. А раз мы в данное время относительно данной вещи имеем одну только определенную мысль, то необходимо должно иметься некоторое пространство, где два образа, направляющиеся через оба глаза, или же два иных впечатления, идущих от единого объекта через двойные органы наших чувств, могли бы сойтись воедино, прежде чем они дойдут до души, чтобы не представить последней двух объектов вместо одного. И легко понять, что такие образы или иные впечатления объединяются в железе при посредстве «духов», наполняющих полости мозга, и что нет, помимо этой железы, иного места во всем теле, где они могли бы объединяться подобным же образом.

По поводу тех, кто думает, что душа получает свои страсти в сердце, замечу, что такое мнение вовсе не убедительно, ибо оно основывается только на том, что страсти дают там себя знать по некоторым изменениям; нетрудно заметить, что такое изменение чувствуется как бы в сердце, только через посредство маленького нерва, спускающегося к сердцу от мозга, подобно тому, как боль ощущается в ноге через посредство нервов ног, а звезды воспринимаются как находящиеся на небе благодаря их свету и оптическим нервам. Следовательно, присутствовать в сердце, чтобы чувствовать там свои страсти, душе столь же необходимо, сколь необходимо быть ей на небе, чтобы видеть там звезды.