Элизабет Лукас - Франкл и Бог. Откровения психотерапевта о религии и Боге

По ходу исследований, проводившихся в США, выяснилось, что ориентация на смысл является наилучшим критерием душевного здоровья.

И в малом, и в большом действует одна и та же сила. Франкл демонстрировал это на примере одного эпизода из Библии. Там говорится, что во время странствования израильтян по пустыне Бог шел впереди них в виде облака. Следуя за облаком (за «сверхсмыслом»), народ нашел предназначенное ему место.

Франкл задавал вопрос: что стало бы с израильтянами, если бы облако перестало направлять их? Если бы оно остановилось над их головами или даже опустилось на них? Народ потерялся бы, погрузился бы в сплошной туман.

Как замечательно, что и мы в своих странствиях по каменистым жизненным тропам можем следовать за маячащим впереди смыслом. «Сверхсмысл» пробивает себе дорогу

Несмотря на проведенную выше параллель между «большим» и «малым», на практике важно различать маленький смысл того, что происходит с человеком здесь и сейчас, и превосходящий человеческое разумение смысл целого. Потому что смысл момента соответствует нашему уровню понимания, он открыт нам и включен в область нашей ответственности. Это знак отличия, возводящий нас в звание сотворцов. Но никакого повода для чрезмерной гордости он не дает. Ведь на первом месте всегда будет «сверхсмысл» —

независимо от моей активности или пассивности, с моим содействием или без него, при моем участии или помимо меня.

Это суждение звучит чрезвычайно противоречиво, сбивает с толку, поскольку представляет собой контаминацию, недопустимое смешение человеческого и Божественного уровней. Наше дело – придерживаться в своих поступках смысла, который мы внутренне ощущаем. Наши действия бывают осмысленными или бессмысленными, причем и то и другое здесь, на земле, чревато серьезными последствиями. Свою личную ответственность мы не можем передать никому, даже самому Творцу.

Однако не стоит сомневаться, что история «сверхсмысла» реализуется независимо от нашей деятельности:

либо через мои активные начинания, либо поверх моего безделья.

Вера не воспитывает из нас фаталистов, она лишь учит смирению.

У скептиков нет убедительных аргументов в пользу лишенного осмысленной основы существования. Против них даже то естественное ощущение, с которым живут миллионы и миллионы людей.

Франкл освободил эти миллионы от обязанности оправдывать это ощущение с помощью каких бы то ни было логических доказательств.

Человеку, верящему в «сверхсмысл», не нужно приводить никаких доказательств, он свободен от этого груза, на его плечах лежит лишь груз недоказуемости существования «сверхсмысла».

Получается, раз так, то так называемые доказательства бытия Божия были скорее богохульством? Ведь, если вдуматься, что они хотели доказать? Доказывать можно идеи и теории, относящиеся к земному миру. Наш разум способен строить правильные умозаключения только о явлениях, подчиняющихся природным закономерностям. Посредством серии физических экспериментов можно доказать существование гравитационной силы. С помощью скрытых камер можно доказать способ питания того или иного животного. Но Бог – это не сила среди других сил и не животное среди других животных. Здесь речь идет «обо всем сразу» или об общем плане этого «всего» – так можно ли экспериментальным путем прийти к каким-либо выводам, если это «все» бесконечно далеко от любых человеческих представлений?

Непроницаемость «смысла всего» – это и есть наша ноша, не больше и не меньше.

О молчании Бога

На самом деле даже религиозному человеку нелегко найти Бога. Человек носит в себе представление об искомом, но не об обретенном. В качестве примера можно привести один психологический феномен. Мать хочет создать своим детям наилучшие домашние условия для роста и развития. Это искомое живет в воображении матери. Но оно не превратится в обретенное, так как все материнские действия в этом направлении окажутся фрагментарными и относительными. Эта мать, как и все другие, будет делать ошибки, и созданные ею домашние условия не останутся без перекосов и недочетов. Но пока у матери сохраняется представление об искомом, она будет усиленно заботиться о детях, и это прекрасно! Дело принимает плачевный оборот, только когда образ искомого у человека стирается.

С ищущим Бога происходит то же самое. Поиски – это сила, удерживающая ищущего на орбите. Поиски – основа его веры, причем поиски, свободные от дерзких притязаний на возможность обрести искомое. А искомое может быть ему дано опосредованно, а не напрямую.

Франкл определял Бога, в частности, как

переживание человеком собственной фрагментарности и относительности на фоне Не-фрагментарного и Не-относительного (то есть Абсолютного).

Для религиозного человека Бог – вечно Молчащий, но постоянно Призываемый. Для религиозного человека Бог – то, что нельзя выговорить, но с чем от века разговаривают.

Получается, что молчание Бога скорее утверждает веру, чем препятствует ей. Вопросы и ответы бесконечности

Для Франкла существовала лишь одна религиозная истина – истинность веры. Неподдельность подлинных исканий. Религиозность, пронизывающая реальную жизнь и не претендующая ни на что. Ни на собственную образцовость, ни на вознаграждение, ни на обладание единственно неоспоримой истиной. Возможно, нам совсем и не нужно находить Бога (как это пытаются делать некоторые метафизики), потому что Он сам давно нашел нас .

Метафизикам, стремящимся докопаться до сути бытия, Франкл предлагал подумать над таким сравнением.

Для определения глубины морского дна используются звуковые волны, при этом измеряется время, прошедшее от момента посыла звукового импульса до момента его возвращения в виде эха (принцип, на основе которого был создан радар). Однако бытие в отличие от моря бездонно. Можно посылать сколько угодно сигналов – ничто не откликнется в виде эха. Если бы сигналы возвращались к нам, оттолкнувшись от дна бесконечности, это была бы очень странная бесконечность, иронизировал Франкл.

Мы не получаем ответа от бесконечно далекого дна бытия только в том случае, если направили свои вопросы по верному адресу. И остаемся мы без ответа именно потому, что наши вопросы достигли бесконечного. Молитва позволяет ощутить присутствие Бога

Размышляя о Боге, Франкл пришел к выводу, что человеку следует говорить не о Боге, а с Богом. Он с сожалением писал:

По мере овеществления человека его «Я» трансформируется в «Оно», по мере усреднения человечества слово «Мы» приобретает неопределенно-личный характер, а по мере обезличения Бога «Ты» превращается в «Он». Не следует говорить о Боге в третьем лице.