Виталий Мальцев - Карл Маркс и большие данные

Все изменения общественного уклада и взаимоотношений людей связаны с развитием общественных институтов. Всего лишь 500 лет назад сжигать женщин на костре было вполне обычным делом, нормально воспринимаемым большей частью общества, а безраздельная власть монарха, данная богом, казалась естественной. Сегодня общество кардинально изменилось, и связано это не с эволюцией человеческого вида, не с изменениями личностных особенностей индивидов или некого менталитета народов, а с изменением и развитием общественных институтов. Например, развитие науки и производственных отношений лишили светской власти институт церкви, легитимирующий феодальный строй, а вслед за буржуазными революциями получил развитие институт всеобщего образования и развился феномен массовой культуры, отодвинувший и заставивший защищаться институт национальной этничности.

Локомотивом развития и эволюции общественных институтов является движение общества к разрешению классовых противоречий в процессе совершенствования технологий и организации производственных отношений. Апогеем подобных изменений, разрешающим классовые противоречия и изменяющим социальную и политическую структуру общества в соответствии с экономическим базисом, являются социальные революции, такие как Великая французская буржуазная революция 1789 года или Великая Октябрьская социалистическая революция 1917 года в России.

Для того чтобы представить себе целостную картину открытого мира, мы далее будем рассматривать систему свободной информации в качестве общественного института, который в наши дни часто именуется институтом «открытых данных».Под системой свободной информации в данном случае мы понимаем обобществленные, выложенные в открытый доступ существующие и вновь создаваемые данные, информацию как результат их обработки, а также инструменты обработки данных. Важно подчеркнуть, что мы также включаем в понятие института открытых данных и непосредственные инструменты обработки данных, превращающие сухие факты в ценные сведения, то есть, например, алгоритмы работы искусственного интеллекта, ежесекундно обрабатывающего миллионы показателей и описывающего их в виде понятной и полезной для человека информации. Это особенно актуально для грядущей эпохи, в которой данные сами по себе, без качественной машинной обработки, не являются информацией и в большинстве случаев утрачивают всякий смысл.

Прежде всего нужно рассмотреть исторические изменения подобного общественного института. Сам по себе феномен информации, целенаправленно открываемой обществу с целью ее обобществления,не нов и в том или ином виде встречался на протяжении истории.

Из уже описанного закона информации, определяющего, что чем больше информации или данных собрано в одном месте, тем эффективнее они становятся, вытекает и другой немаловажный закон информации: чем большее число независимых пользователей имеют доступ к информации — тем эффективнее она используется — и тем больше пользы приносит обществу.Ведь информации, как известно, не становится меньше, если ею поделиться, — наоборот, каждый отдельный человек, узнав что-то новое, включит это в свою систему фактов и обретет возможность создать еще больше информации.

Во многом поэтому большинство передовых стран создают и развивают институт открытых данных, выкладывая различные обобщенные результаты датификации в открытом доступе. Этот пример наглядно иллюстрирует перманентный общественный характер информации и существующую дихотомию: эффективность открытой информации толкает капиталистические государства и корпорации к ее частичному обобществлению, а частное владение информацией становится менее рентабельно даже для самого владельца. Вместе с тем, являясь важнейшей частью современных товарно-денежных отношений, информация не может быть полностью обобщена в условиях существования частной собственности. Помимо экономической и практической эффективности обобществления информации институт открытых данных может играть и важную социальную роль, например, сделав невозможной ложь, намеренный обман, манипуляцию или такой разрушительный для социума феномен, как коррупция.

Так, еще В.И. Ленин отмечал важность института открытых данных при строительстве прогрессивного общественно-политического строя: «...Необходимо бороться неуклонно за постепенное расширение круга обязательно печатаемых отчетов всяких экономических учреждений... ибо без приучения все большего количества населения пользоваться в библиотеках подобными отчетами ни о каком действительно превращении полу-азиатской страны в культурную и в социалистическую не может быть и речи» 111.

Рассматривая институт открытых данных еще шире, можно заметить предпосылки к изменению социальных отношений при открытости информации даже в индустриальных и традиционных обществах. Например, существующие во многих странах (в том числе России) законы, регулирующие деятельность профсоюзов, дают объединениям рабочих право контролировать финансовую деятельность предприятия, хоть и не меняя их классового положения, но качественно ослабляя отчуждение рабочих от своего предприятия и средств производства в тех случаях, когда такая возможность ими используется. Или же другой известный пример, связанный с резким падением стоимости услуг различных страховых компаний США сразу после того, как в Интернете стали открыто публиковать стоимость этих услуг. Видя, что предприниматели берут спекулятивно много, клиенты стали находить более дешевые предложения. Общая экономия для потребителей составила один миллиард долларов в год 112.

Известный английский политолог Джон Кин в своей книге The Life and Death of Democracy, посвященной истории и развитию демократии, говоря об изменениях, происходивших в обществе с конца Второй мировой войны, описал появление и зарождение нового вида демократии, названного им «мониторинговой». Под мониторингом он понимал «публичный контроль и публичную проверку тех, кто принимает решения, будь то в сфере государственных и межгосударственных институтов, неправительственных организаций или организаций гражданского общества, таких как бизнес, профсоюзы, спортивные учреждения или благотворительные фонды» 113, тем самым говоря более чем о ста появившихся у общества за последние десятилетия новых способов контроля и мониторинга власти, к которым относил блоги, различные общественные комиссии, парламентские меньшинства, гражданские ассамблеи и так далее. В самом деле, современный коррумпированный политик порой больше опасается общественной огласки и своего разоблачения со стороны скорее популярных блогеров, нежели государственных органов.