Виталий Мальцев - Карл Маркс и большие данные

Лучше задайся вопросом, почему ты боишься, что данные о том, на каких девушек ты смотришь в Интернете, будут раскрыты? Глубинной причиной и корнем этого беспокойства является само существующее веками право частной собственности. Мы боимся, что личные знания о тебе будут использованы с целью обмана и эксплуатации, установления контроля и невыгодных для тебя конкурентных условий. Проблема в том, что твои личные данные уже сегодня используются именно в таких целях.

Что-то мне концепция открытого мира не очень нравится — это выходит какая-то тотальная слежка и размытие личностных границ.

Понятия личности и личностного пространства в их традиционном понимании уходят в прошлое вместе с революцией больших данных. Неприкосновенность частной жизни уже нарушена информационным капиталом и в течение нескольких поколений будет сведена к минимуму. Сейчас это кажется неприемлемым, но постепенно вместе со смещением окна Овертона личностное пространство индивидов будет существенно сужено. Ключевой вопрос здесь — на какой основе будет происходить революция больших данных? Если ее основой станет капитализм, а лейтмотивом будут крупные информационные корпорации, то такой путь приведет нас как раз к обществу тотальной слежки, в котором формально, возможно, и будут сохранены личностные границы (для легитимации права частной собственности на информацию), но настоящей личности с правом выбора и свободой уже не будет.

Если же информационная революция произойдет на основе социалистического государства, личность в классическом понимании станет частью чего-то большего, коллективного, сохранив при этом свою индивидуальность.

Достижимо ли описанное технически? Ведь в таком случае персональный компьютер каждого человека должен обладать достаточной вычислительной мощностью для обработки огромных массивов данных всего человечества.

Данные могут обрабатываться централизованно или с разделением мощности на большое число компьютеров. В этом смысле уже сегодня существуют примеры вроде блокчейна, позволяющие коллективно контролировать и изменять информацию, или облачных вычислительных сервисов, позволяющих выполнять вычислительные процессы на отдельных централизованных серверах. А в будущем, конечно, появятся и более совершенные и техничные модели.

Возможен вариант, что все это превратится в информационную анархию?

В фантастике киберпанка миром, в общем-то, также правят информационные корпорации, а поддерживаемый ими хаос является средством управления обществом. На наш взгляд, такое возможно как один из переходных этапов информационной революции на основе капитализма, но конечным ее итогом все же будет подавление личности и свободы каждого члена общества. Против подобного сценария говорят законы концентрации капитала и монополизации производства, ускоряющиеся в эпоху больших данных.

Если открыть все существующие данные каждому человеку, люди попросту завязнут в них. Ведь человеческий мозг имеет физические ограничения. Уже сегодня с Интернетом и социальными сетями мы купаемся в огромном массиве информации, часто не имея возможности ее качественно фильтровать. А с открытым миром и большими данными человек совсем утонет в информации, мозг просто не сможет обработать такие объемы новой информации, получаемой со всего мира.

Человеческий глаз собирает огромное количество данных; поступая в мозг, они систематизируются, фильтруются и совмещаются с другими данными, а в итоге из них извлекается конечная информация. Как справедливо отмечено, уже в наши дни человеческий мозг не способен качественно анализировать огромные объемы окружающей информации. В эпоху Интернета наблюдается тенденция к переносу функции систематизации, совмещения и выделения релевантной информации на компьютер и его искусственный интеллект. В эпоху больших данных эта тенденция по понятным причинам продолжится, а в перспективе технологии могут даже разгрузить мозг от лишних нагрузок, взяв на себя часть его функций. То есть речь идет о функционировании искусственных удобных инструментов обработки информации.

Двадцать лет назад для нахождения нужной информации в Интернете могло уйти несколько часов, а сегодня хватит уже нескольких минут или секунд. Сегодня мы вбиваем вопрос в поисковой строке, а завтра достаточно будет только представить вопрос, чтобы сразу же получить ответ. Сегодня мы проводим часы в долгих разговорах, а к концу эпохи больших данных мы сможем синхронизировать наши интересы и потребности за считанные секунды. В мире глобального информационного капитализма данные могут быть сфальсифицированы или искажены, в то время как открытый мир запрещает такую возможность.

Если персональные данные будут открыты всем, то мошенники смогут легко обманывать доверчивых людей.

Если персональные данные будут открыты всем, то, во-первых, такого понятия как «персональные данные» существовать не будет, ведь все данные будут общественными. И мошенников, как и любых преступников, очень легко поймать, используя большие данные, в том числе и их «персональные». Но и ловить их не потребуется, ведь осознание неотвратимости наказания демотивирует их совершать преступление, точно так же, как общественный институт открытых данных о госзакупках и расходах чиновников при должном общественном контроле позволяет защищать общество от коррупции. Общественный институт открытых, доступных каждому данных позволит защитить общество, в том числе и от мошенников.

Про творческую составляющую труда не все так однозначно. Вот, например, написанная компанией Sony еще 2016 году нейронная сеть, проанализировав песни группы Beatles, сочинила новую отличную песню в их музыкальном стиле 140. Можно даже сказать, что и сложная творческая деятельность в конечном итоге основывается на результатах больших данных человека во всей их вариативности, а значит, неверно выделять ее как отдельную составляющую интеллектуальной деятельности.

Творческая составляющая создания этой новой песни легендарной группы принадлежала человеку, придумавшему скормить нейронной сети все песни Beatles и, таким образом, создать новую, а умственную часть по сборке и компоновке произведения выполнила машина. С другой стороны, наверное, справедливо, что человека от машины в наши дни отделяет высокая вариативность типов обрабатываемых данных при принятии решений. Чем больше вариативность данных при выполнении той или иной задачи, тем эффективнее ее выполняет человек и тем хуже с ней справляется машина. Можно предположить, что со временем этот разрыв будет сокращаться и в конце концов искусственный интеллект превзойдет человека, но это уже совсем другая история.