Михаил Попов - «Наука логики» Г.В.Ф. Гегеля. Пособие по изучению

Третий отдел «Учения о понятии» — «Идея». Не просто сознание, а идея. Люди не очень знают, что такое идея. Идея, а не просто мысль. Вот, например, «потолок — белый» это идея? Нет. Идея отвечает на вопрос: «Что делать?».

Итак, есть субъективность, объективность и идея.

Моя задача как преподавателя — облегчать понимание. Первый отдел «Субъективность». Нетрудно догадаться, сколько в нём глав. Первая глава — «Понятие», вторая глава — «Суждение» (это не просто понятие, а вид понятия) и третья глава «Умозаключение». Первая глава «Понятие» имеет подразделения: «Всеобщее понятие», «Особенное понятие» и «Единичное».

Приведем пример с яблоками: в руке у меня яблоко сорта «антоновка». Таких яблок тысячи. И все эти яблоки «антоновка».

Но эта «антоновка» у меня не вообще всеобщая «антоновка».

Когда мы говорим «антоновка» — это всеобщее. Всегда есть конкретная «антоновка», конкретное яблоко. Нет «антоновки вообще». Но «антоновка» есть как всеобщее понятие, которое относится ко всем абсолютно конкретном единичным «антоновкам». Можно сказать так: привезли целый ящик «антоновки» это уже не просто «антоновка», а с отрицанием. В определенный магазин привезли. Первое отрицание дает особенное понятие. Особенность в том, что «антоновка» из определенного магазина. Но можно есть просто «антоновку»? Можно, потому что любая конкретно «антоновка»: во–первых — и всеобщая, она и из определенного магазина — то есть особенная, и она же — и единичное, то есть то яблоко «антоновка», которое у меня в руке.

Что выше: всеобщее, особенное или единичное. Вроде бы всеобщее выше. Но на самом деле единичное содержит в себе и всеобщее , и особенное , и единичное. Поэтому единичное — самое богатое определение. Им и заканчивается глава «Понятие». Задача сейчас моя не в том, чтобы это всё развернуть, скорее в том, чтобы всё это свернуть, и показать это коротко, чтобы мы видели объект нашего изучения в целом. Поэтому возьмете «Науку логики», откроете и читайте главу «Понятие»: про всеобщее сначала, потом про особенное и единичное.

Для того, чтобы разбираться в этих вещах, нужно высказывать суждение . Общий вид суждения таков: субъект есть предикат — «роза есть растение». Простейший вид суждения сразу в самом начале ставит вопрос так: что есть некий субъект рода, есть связка «есть» и указывается, что есть этот субъект. Предикат присоединяется с помощью связки к субъекту. «Человек есть животное». Не в том смысле, что человек только животное, а в том смысле, что человек есть животное, но не любое животное, а общественное, трудящиеся, говорящее и разумное животное. Человек есть животное, а не, допустим, растение.

Гегель дает классификацию всех суждений. Каких только нет видов классификации суждений. И запутаться в этих классификациях можно, потому что нет там устойчивого порядка, некой основы для классификации. А у Гегеля есть: он классифицирует в соответствии с уже пройденными категориями — с категориями бытия и категориями сущности. Самая первая книга — это «Учение о бытии». Поэтому первое суждение, которое Гегель разбирает — это суждение наличного бытия : положительное суждение, отрицательное суждение, бесконечное суждение. Во второй книге первого тома «Науки логики», в «Учении о сущности» говорится, что сущность непосредственно не дана. Если хотите найти сущность, надо оттолкнуться от бытия, отрицать внешнюю поверхность и углубиться в сущность. Углубиться, значит отрицать. Отрицание — это отражение. На философском языке отражение — это рефлексия. (Например, идет видеозапись, и тот свет, который падает на того, кого снимают на видео, отражается, в том числе от стен. Это рефлективной свет. А есть прямой свет. Обычно стараются сделать так, чтобы свет от чегото отражался и не было бы только прямого света, иначе будет не очень хорошее качество съемки). Поэтому следующее суждение есть суждение рефлексии, соответствующее тому, что в объективности представляет собой сущность: это сингулярное суждение (сингулярное — это одиночное), партикулярное суждение

(партикулярное — это частичное, особенное), универсальное суждение (это всеобщее суждение). И тогда от всеобщего в учении о сущности переходите к суждению необходимости. А от суждения необходимости (это нечто преходящее из сущности в понятие) потом к суждению понятия. Все суждения классифицированы в соответствии с тем, как развивались понятие, идея, мысль в предыдущем изложении «Науки логики». Если изучающий «Науку логики» что–то не понял или забыл, он обращается к тем томам, в соответствии с которым построена эта классификация.

Кроме этих суждений в 3 главе есть умозаключение . Пример: «человек имеет дом» — это первое положение. «Дом хорош» — второе положение. И умозаключение: «человек живёт в хорошем доме». Умозаключение — это выводы, которые делаются. Берётся одна посылка, вторая посылка, и после этого делается вывод.

Умозаключение делают люди, которые рассуждают. Если только отдельные понятия будут, рассуждений ещё нет. Для рассуждений нужны умозаключения, выводы надо делать из того, что увидели.

Умозаключения наличного бытия (первая фигура, вторая фигура, третья фигура и четвертая фигура. Понятно, что эти фигуры, тоже связаны с тем, как человек рассуждает), умозаключения рефлексии — тоже сопоставляется с первым томом. Потом сопоставляется со вторым томом — умозаключение необходимости: категорическое умозаключение, гипотетическое умозаключение и разделительное умозаключение. И на этом заканчивается, собственно говоря, субъективность в самой субъективности. Потому что смысл самого субъективного раздела не в том, чтобы изучать собственно субъективность, а в том, чтобы использовать категории субъективности для изучения объективного мира, которую мы изучали в первом томе «Объективность». Гегель разделяет категории в соответствии с их сложностью: первые категории простые, а следующие категории всё более и более сложные. Например, есть у Гегеля понятие механизма.

Некоторые ищут какой–нибудь «механизм», который выведет экономику и общество в целом из кризиса. Но невозможно механически решить социальные проблемы. Механизм — соединение частей сугубо внешнее, ничто внутреннее их не собирает, никакой нет сущности, которая собирает их в целое. В самом механизме часов нет того, что их собирает. В голове часовщика, или того, кто изобрел часы, есть то, что соединяет эти части. А потом части собираются чисто механически. Кто видел механизм с головой? С кукушкой видели, а с головой, чтобы механизм этот думал? Как только у нас в стране стали уповать не на плановое ведение хозяйства, а на хозяйственный механизм, у нас не просто разрушилось плановое хозяйство, у нас хозяйство разрушилось. И было уничтожено в девяностых годах 78000 предприятий. А за войну — лишь 32000 предприятий было уничтожено.