Николай Кузанский - Сочинения в 2-х томах. Том 2

Иоанн. Душе свойственно одушевлять, и значит, она движение.

Кардинал. Разумеется, жизнь есть некое движение.

Иоанн. Совершенно согласен. Сейчас, на этом примере из вещественной области, я вижу, что многие ошибались в своем понимании души.

Кардинал. Заметь: движение шара гаснет и прекращается, хотя шар остается целым и невредимым, потому что движение в шаре не природное, а привходящее и вызвано силой; оно кончается, когда иссякает сообщенный ему порыв. Но будь наш шар совершенно округл, как говорилось выше, круговое движение было бы свойственно ему по природе, а не насильственно, и потому никогда бы не прекратилось! Так движение, одушевляющее живое существо, никогда не перестает животворить тело, пока тело жизнеспособно и здорово, поскольку это движение природно. И хотя одушевление им живого существа прекращается с угасанием телесного здоровья, однако не прекращается движение разумной человеческой души: она его имеет и проявляет помимо тела. Потому это движение, интеллектуальным образом движущее само себя, [называют] пребывающим в себе и субстанциальным: движение, не движущее само себя, — акциденция, а движущее само себя — субстанция; движение не привходит акцидентальным образом в то, природа чего есть движение, какова природа интеллекта, который не может быть интеллектом без (присущего ему интеллектуального движения, благодаря которому он актуально существует. Итак, интеллектуальное движение субстанциально и движет само себя, почему никогда не иссякает. Со своей стороны одушевление как движение жизни акцидентально присуще телу, которое живо не по своей природе: без жизни тело тоже настоящее тело. Соответственно, акцидентально присущее телу движение может прекратиться. Но от того еще не кончается движущее само себя субстанциальное движение: его сила, которую называют также умом, просто оставляет тело, когда прекращает в нем одушевлять, чувствовать и воображать. Таковы действия этой силы в теле, но и когда она их не проявляет, она все равно существует нескончаемо, пускай пространственно и отделяется от тела. Сила эта хоть и очерчивается (circumscribatur) определенным пространством, пребывая исключительно в нем [304] Т. е. сосредоточиваясь на теле. , но не занимает места, будучи духом: своим присутствием она не расширяет воздух и не занимает места так, чтобы оно после этого вмещало меньше тела, чем раньше.

Иоанн. Мне очень нравится это уподобление шара телу, а его движения — душе. Человек производит шар и его движение, которое придает ему толчком, и это движение так же невидимо, неделимо и не занимает места, как наша душа [в теле]. Но я хотел бы получше понять, что наша душа — субстанциальное движение.

Кардинал. Бог дает субстанцию, человек — акциденцию, или подобие субстанции. Форма шара, приданная дереву человеком, добавлена к субстанции дерева; его движение тоже прибавляется к его субстанциальной форме. Наоборот, Бог — творец субстанции. Движению причастны многие вещи, движущиеся благодаря причастности к Нему. Соответственно, мы приходим к чему-то одному [305] Путем «разрешения», см. О даре 4, 72 слл. , что движется само по себе, то есть чему движение присуще не акцидентально и что движется не по причастности, а по своей сущности. Это и есть разумная (intellectiva) душа, ведь интеллект самодвижущ. Чтобы яснее схватить это, подумай о том, как округлость предрасположена к движению: легче движется более округлое, так что, если округлость будет максимальной, больше которой уже не может быть, она будет двигать собою саму же себя, то есть будет вместе и движущим и движимым. Вот и движение, именуемое душой, сотворено вместе с телом. Но оно не навязано ей, как шару, а есть самодвижение, связанное с телом, причем так, что может быть отдельно от него, — потому и субстанция.

Иоанн. И верно говорится, что эта сила, которую ты называешь разумной душой, страдает или вознаграждается?

Кардинал. Можешь быть твердо уверен, что это несомненная истина. Действительно, как в теле душу теснят телесные переживания, так и вне тела ее гнетут гнев, зависть и прочие муки, пока она еще отягчена телесной грязью и не забыла о теле; ее мучит также особо уготованный материальный огонь — такой, что она ощущает ожог от его жара; а нашим здешним огнем она не может быть задета. Равным образом эта сила, душа, и спасается, то есть достигает покоя и не подвергается никаким мучениям.

Иоанн. Насколько понимаю, ты теперь имеешь в виду, что душа как нетелесная субстанция есть способность к разнообразным способностям: она есть ощущение, она и воображение, она же и рассудок, и интеллект; ощущение и воображение проявляются ею в теле, рассудок и интеллект проявляются ею вне тела; она есть единая субстанция ощущения, воображения, рассудка и интеллекта, хотя ощущение не есть ни воображение, ни рассудок, ни интеллект, равно как ни воображение, ни рассудок, ни интеллект не есть ничто из остального, поскольку все они — разные способы восприятия в душе, из которых ни один не может быть другим. Так, по-моему, ты хочешь сказать.

Кардинал, Именно так хочу сказать!

Иоанн. Ты, видимо, скажешь еще, что душа в теле находится сразу в разных местах.

Кардинал. Скажу! Раз она есть некая сила, а любая часть силы, согласно истинной философии, есть истинный предикат целого, то одушевляющее действие души есть душа. И наоборот, сама душа одушевляет разные телесные члены, находящиеся в разных местах, и значит, она там, где ее одушевляющее действие. Субстанция души, пребывая в теле, целиком пребывает таким образом в его разных частях. Но когда она вне, тела, она не в разных местах, как не в разных местах ангел, не одушевляющий никакого тела. Словом, в теле душа пребывает целиком в любой части тела, подобно тому как ее творец — в любой части мира [306] Ср. Об уч. незн. II 4, 115. .

Иоанн. Когда отсечен палец, душа уходит из него?

Кардинал. Никоим образом, она просто перестает одушевлять этот палец. Она не уходит из него, потому что не переходит из одной части тела в другую, коль скоро она сразу во всех и в каждой.

Иоанн. Объясни, пожалуйста, относительно движения души еще одно: когда душа, говоришь ты, движет сама себя, то каким видом движения она себя непрестанно движет?

Кардинал. Душа не движет себя никаким одним из всех шести видов движения [307] Возникновение, уничтожение, увеличение, уменьшение, превращение и перемещение (Аристотель . Катег. 14). , но [всегда] двояко (aequivoce): самодвижение души — это и различение, и отвлечение, и разделение, и собирание. Сила рассуждения принадлежит душе — значит, она и есть душа. Некоторые суждения постоянны и неизменны, например что четыре — не два: четыре заключают в себе три, чего два в себе не заключают; следовательно, четыре не суть два. Это суждение неизменно — и значит, душа тоже неизменна. Опять же, когда рассуждение движется таким образом, то это, конечно, движение ее разума — и значит, разумная душа сама собой движется в рассуждении. Дальше. Душа есть сила, способная изобретать новые науки и искусства; в этом движении изобретения чего-то нового она тоже движет только сама себя. Сходным образом она движима сама собой и тогда, когда строит себе подобие всего познаваемого, например когда в чувственной способности строит подобие чувственно воспринимаемых вещей: в зрении — видимых, в слухе — слышимых и так далее в отношении всего. Недаром говорят, что душа состоит из тождества и различия, поскольку движется универсальным движением при понимании целого и частным при понимании различных вещей; и точно так же из неделимого и делимого [308] О составе души — Уч. незн. II 9, 145 и прим. 55; Прост, об уме 7, 97 и прим. 38. , поскольку сообразуется с делимым и изменчивым. Душа есть сила, способная сообразоваться со всеми вещами, и она же делает себя причиной движения тела, рук, ног и так далее, хоть не всегда решением своей различительной способности, потому что бывают и природные движения, скажем движения нервов и легких. По своей малосильности у младенцев она, однако, еще не тогда делает себя подобием вещей, а только после наступления возраста различительной способности, когда окрепнет тело, прибавится разборчивости, а главное, знаний и упражнения в них. Различительная способность младенцев еще неоформленна в том, что касается употребления разума, хотя по природе у него есть все, чтобы он стал крепким и вполне совершенным и его неоформленность благодаря науке и упражнению перешла в совершенную полноту [формы]. Опять-таки можно сказать, что душа движет себя двояко, когда она либо делает себя причиной движений тела, что бывает, между прочим, и во сне, либо делает себя подобием вещей, что происходит вне человеческого тела. Жизнь явно есть тоже самодвижение. Поэтому душа, раз она движима сама собой, живет истиннее, чем человек, который движим душой.