Владимир Шохин - Индийская философия. Шраманский период

В тексте: Khiḍḍā-padosikā nāma devā.

В тексте: Mano-padosikā nāma devā.

«Саманнапхала-сутта» не позволяет сомневаться в том, что здесь была изложена позиция Санджая Белаттхипутты (см. ниже), которого в обоих случаях буддисты называют «глупым и тупым».

В тексте: Asañña-sattā nāma devā.

Далее в тексте: «Конец второго раздела».

Данная медиативная модель была заимствована буддистами у Арады Каламы (см. ниже перевод XII главы «Буддачариты» Ашвагхоши).

Данная медиативная модель была заимствована буддистами у Удраки Рамапутры (см. ниже перевод XII главы «Буддачариты» Ашвагхоши).

В тексте: nibbāna. О «добуддийском» значении термина «нирвана» см. параграф 15 основного текста. Комментарий к Маджджхима-никае III. 277 называет нирваной даже высшую ступень чувственных удовольствий.

Пять позиций тех, кто допускает достижение блаженства в этом мире, призваны представить, конечно, не реальных диспутантов эпохи Будды (хотя реалистичность самого предмета дискуссии сомнений не вызывает), но четыре буддийских уровня медитации — дхьяны и предшествующую им подготовительную стадию (о формализме палийских классификаций см. Введение к настоящему Приложению).

Смысл этого заявления в том, что все перечисленные метафизические теории основываются в конечном счете лишь на чувственном познании вещей и что никто из этих теоретиков не может в действительности преодолеть его границ, в отличие, разумеется, от самого Будды.

В тексте: …chahi phassāyatanehi. В этом пассаже уже употребляется чрезвычайно важный для последующей буддийской философской литературы термин āyatana, означающий «базы», «опоры» опыта — видимое, слышимое, осязаемое, вкушаемое, обоняемое и мыслимое (ум-манас считается шестым чувством).

В тексте воспроизводится пять звеньев цепочки обусловленностей знаменитой пратитьясамутпады (подробнее см. ниже перевод «Маханидана-сутты»).

Из этих слов можно предположить, что сутта приурочивается тхеравадинской традицией к последним дням пребывания Будды на земле.

Образ Брахмы, простирающего свои сети в мире, известен и из брахманистской литературы — ср. Шветашватара-упанишада V. 3. Согласно палийскому комментарию, brahma как «священное знание» означает, скорее, самого Будду, который как бы покоряет всех своим всеведением. Можно, однако, допустить и такой вариант, что Брахма выступает здесь в качестве мировой мистифицирующей силы, пленяющей тех шраманов и брахманов, которые доверяют своему духовному опыту и дискурсивному мышлению. Эта трактовка, пожалуй, лучше соответствует иронии «улыбающегося Будды».

В тексте: Jīvaka komārabhacca, «Дживака-педиатр» — один из патронов Будды, подаривший ему и его общине ту манговую рощу в столице Магадхи, о которой и идет речь в тексте.

В тексте: Vedehi-putto. По комментарию, она была дочерью царя Кошалы, следовательно, одной из трех жен отца Аджаташатру — магадхского царя Бимбисары (две другие были, соответственно, из Мадры и Вайшали).

В тексте: uposatha. Подразумевается практика уже начальной буддийской общины собираться для перечисления каждым из монахов своих нарушений поведенческо-уставных правил. День упосатха назначался на седьмое, четырнадцатое, пятнадцатое число каждого месяца.

Поскольку лотос цветет между серединой октября и ноября (месяц каттика), действие данного повествования приходится на осенний сезон.

Буддисты, таким образом, здесь признают успехи своих главных соперников — шести шраманских учителей.

Из этого видно, насколько высок был в обществе статус наиболее известных философов шраманской эпохи.

В тексте: arahā, термин, означающий архата — высшая из мыслимых ступеней совершенства в немахаянском буддизме.

Дживака, как буддист-мирянин, перечисляет таким образом от лица небуддистов, «внешних», те характеристики Будды, которыми наделяли его последователи его учения — пропагандистский прием, достаточно распространенный в буддийских канонических текстах.

В тексте устойчивый оборот «…yassa dāni kālaṃ maññasi».

По комментарию, подразумевается «женская лейб-гвардия» царя Магадхи.

Пожеланию Аджаташатру не суждено было исполниться, так как царевич Удаин взошел на престол, убив своего отца.

Аджаташатру сделал знаменитый почтительно-приветственный жест анджали, популярный в Индии и в настоящее время.

В тексте: rāja-puttā, т. е. нечто вроде офицеров царской крови.

В тексте: mahā-nāgā, по мнению Т. Рис Дэвидса, — люди смелые, как слоны, по комментарию — передовые бойцы, которых посылали в первых рядах и которые не отступали даже перед боевыми слонами противника.

В тексте: camma-yodhino, по комментарию, бойцы с панцирями или щитами из кожи.

В тексте: gaṇakā, muddikā. Подразумеваются какие-то явно оккультные способности калькуляции, в подробностях которых, видимо, не разбирались и комментаторы Палийского канона. Один из пассажей Самъютта-никаи можно, к примеру, понимать так, что людям этих профессий приписывалась способность исчислять даже песчинки Ганга, т. е. речь идет о типичной индийской фантастике.

В тексте: …yatha assa Bhagavā nisinno Bhagavanta-rūpā vāti. Подразумевается, возможно, что и монахи, как и Будда, могут правильно воспринять то, что скажет царь.

Здесь и далее воспроизводится перечень профессий из п. 14: черта, в высшей степени характерная для «формульного стиля» текстов Палийского канона, как можно видеть и по тем устойчивым фразам переводимого текста, которые воспроизводятся в переводе.

Подразумеваются, скорее всего, не действия как таковые, но действия, влекущие за собой нарушение предписания о ненасилии.

См. п. 14.

См. п. 14.

См. п. 14.

См. п. 14.

Именование Джины Махавиры в качестве Aggivessana восходит, по бесспорному мнению О. Франке, к имени Agnivešyāyana, известному еще из текстов ранней брахманической прозы — из «Айтарея-араньяки» и пратишакхьи Черной Яджурведы.

См. п. 14.

В тексте: …samāno vikkhepaṃ vyākāsi. Ср. образное именование таких философов, как Санджая Белаттхипутта, в качестве amara vikkhepikā — «скользких угрей» — в «Брахмаджала-сутте».