Аристотель - Природа политики

11 (IX). Может возникнуть вопрос: достаточно ли уже разграничены [понятия] «терпеть неправосудие» и «поступать неправосудно»? Прежде всего, возможно ли то, что [так] странно выразил Еврипид:

– Я мать убил свою, мой короток рассказ.

– То воля вас двоих? или ее одной?

В самом деле, возможно ли «терпеть неправосудие» воистину по своей воле, или это невозможно, но такое всегда непроизвольно; так же как всякий неправосудный поступок – это поступок произвольный? И терпят неправосудие всегда ли по своей воле или всегда против воли, или же в одних случаях имеет место одно, а в других другое?

То же самое относится и к понятию «терпеть правосудие», так как совершение правосудного дела всегда произвольно, а потому вполне разумно полагать в обоих случаях сходное противопоставление, т. е. терпеть неправосудие и правосудие – это либо действия произвольные, либо непроизвольные. Однако даже применительно к «терпеть правосудие» было бы, пожалуй, нелепо считать, что это всякий раз произвольно: действительно, некоторые «терпят правосудие» не по своей воле.

Можно задать затем и следующий вопрос: всякий ли, кто испытал неправосудное, необходимо терпит от кого-то неправосудие, или же как с действием, так и с претерпеванием? В самом деле, и в том и в другом смысле, и в действительном, и в страдательном, можно быть причастным правосудным поступкам случайно. Ясно, что точно так обстоит дело и с неправосудными поступками, ибо не одно и то же делать неправосудное и поступать неправосудно, так же как не одно и то же испытывать неправосудное и терпеть неправосудие; это же справедливо и для понятий «совершать правосудные дела» и «терпеть правосудие», потому что невозможно терпеть неправосудие, если нет того, кто поступает неправосудно, или терпеть правосудие, если нет того, кто делает правосудное дело.

Если же «поступать неправосудно» – значит вообще вредить кому-либо по своей воле, а «по своей воле» – значит, зная, кому, чем и как причиняется вред, причем невоздержный вредит сам себе по своей воле, то получится, что он по своей воле терпит неправосудие и что возможно, чтобы человек сам с собой поступал неправосудно. Этот вопрос – возможно ли самому с собой поступать неправосудно – один из вопросов, вызывающих затруднения. Добавим также, что от невоздержности человек может по своей воле терпеть вред от другого, действующего по своей воле, так что оказывается возможным терпеть неправосудие по своей воле.

Но, может быть, определение неверно и к тому, что вред причиняют, зная, кому, чем и каким способом, нужно прибавить – «вопреки желанию»? Действительно, человек по своей воле терпит вред и испытывает что-то неправосудное, но никто не терпит неправосудие по своей воле, ибо никто этого не хочет, в том числе невоздержный, напротив, его поступки противоречат его желанию, потому что никто не желает того, о чем он не думает, что это добропорядочно, а невоздержный совершает такие поступки, какие, он думает, совершать не следует. Но тот, кто отдает свое собственное, подобно тому как Гомер говорит о Главке, давшем Диомеду …доспех золотой свой за медный.

Во сто ценимый талантов … за стоящий девять,

не терпит неправосудие, ведь от него зависит давать или не давать, а терпеть или не терпеть неправосудие от него не зависит, но для этого должен быть в наличии тот, кто поступает неправосудно.

Главк – персонаж мифологии Древней Греции, участник Троянской войны, персонаж «Илиады», пал от руки Аякса Великого во время сражения за тело Ахилла. Обменялся с Диомедом оружием.

Диомед – мифический царь Аргоса, города на Пелопоннесе, один из женихов Елены Троянской.

Итак, ясно, что «терпеть неправосудие» нельзя по своей воле.

12. Из вопросов, выбранных нами, нужно обсудить еще два: кто поступает неправосудно, тот ли, кто уделяет кому-то часть, большую, чем тому по достоинству, или тот, кто такую часть имеет, а также можно ли поступать неправосудно с самим собой?

В самом деле, если возможно первое положение, т. е. неправосудно поступает распределяющий, а не тот, кто имеет больше, чем следует, тогда если кто-либо уделяет другому больше, чем себе, сознательно и по своей воле, то он сам с собою поступает неправосудно; принято считать, что именно это делают умеренные люди, потому что добрый склонен брать меньше. Но, может быть, и это не так просто? Ведь может случиться, что он имеет свою корысть в другом благе, скажем в славе или в безусловно прекрасном. Кроме того, вопрос решается ссылкой на определение понятия «поступать неправосудно», ибо поступающий так ничего не испытывает вопреки своему желанию и, значит, по крайней мере в силу этого обстоятельства, не терпит неправосудие, а если ему что-то и причиняется, то всего-навсего вред.

Очевидно также, что неправосудно поступать может распределяющий, но не всегда так поступает тот, кто имеет больше, ибо не тот поступает неправосудно, у кого в наличии неправосудная доля, а тот, у кого есть воля делать свою долю неправосудной. Это и есть источник поступка, который заключен в распределителе, но не в получателе.

Далее, поскольку «делать» имеет много смыслов, можно сказать, будто убивают неодушевленные предметы, и рука, и слуга по приказу хозяина, но они не поступают неправосудно, хотя и делают неправосудные вещи.

Кроме того, если в неведении тех или иных обстоятельств человек кого-то осудил, он не поступает неправосудно с точки зрения узаконенного правосудия и суд его не неправосудный, но в каком-то ином смысле этот человек все же неправосудный, ибо законное правосудие и первичное – разные вещи. Если же судил неправосудно, зная это, то и сам поступает своекорыстно, ища благодарности или добиваясь мести. А потому, кто, имея такую цель, вынес судебное решение неправосудно, тот своекорыстен, подобно тому, кто принял участие в самом неправосудном деле; действительно, присудив спорное поле, он тоже получил – не поле, правда, а деньги.

13. Люди уверены, что от них зависит поступать или не поступать неправосудно, а потому думают, что легко быть правосудным. Но это не так, ибо легко и в их власти сойтись с женой соседа, поколотить того, кто поблизости, и дать взятку, но делать даже это, имея соответствующий склад души, и не легко, и не зависит от них.

Соответственно и в том, чтобы познать, что такое правосудные вещи и что – неправосудные, как они думают, нет ничего мудреного, потому что, о чем говорят законы, сообразить не трудно, но это еще не правосудное, разве что привходящим образом; только поступки, совершаемые определенным образом, и доли, уделяемые определенным образом, могут быть правосудны, а потому знать это – труд больший, чем знать, что полезно для здоровья, так как даже в этом случае легко знать, что полезны и мед, и вино, и морозник, и прижигание, и вскрытие, но знать, как нужно применить это к здоровью, для кого и когда, столь же большой труд, как и быть врачом.