Гераклит - Материалисты Древней Греции

(67) Едкий же [вкус] имеет малую, круглую и угловатую форму [атомов], кривой же формы не имеет. Дело в том, что едкий [вкус], будучи многоугольным, нагревает вследствие своей шероховатости и делает [тело] жидким вследствие своей малости, круглости и угловатости. Ибо таково свойство угловатой формы. Подобным же образом он объясняет и прочие свойства каждого [вкуса], сводя их к формам. Ни одна из форм не встречается чистой и не смешанной с прочими, но в каждой гладкой [вещи] много [и шероховатого], и один и тот же [вкус заключает в себе некоторое количество] и гладкого, и шероховатого, и круглого, и острого и прочих [форм]. А то, чего заключается наибольше, то наиболее и проявляется в ощущении и [чувственном] свойстве, притом в зависимости от того, в какое состояние [нашего тела] оно привзошло. Ибо бывают большие различия и в этом (т. е. в состоянии нашего тела) вследствие того, что [это состояние] бывает то тем же самым, то противоположным, и противоположные [по вкусам вещества] иногда производят одно и то же состояние [то же самое вкусовое ощущение].

(68) Вот какие определения он дал вкусам.

107. Диоген из Эноанды fr. 5 col. (p. 10 William Lpz, 1907). Демокрит из Абдеры дал учение о том, что субстанции суть атомы, объясняя вещи действительно правильным способом; но так как в своем учении об атомах он ошибся в некоторых вопросах, то о нем мы обсудим позднее при изложении нашего, [эпикурейского] учения.

108. Диоген из Эноанды fr. 6 col. 2 (11 William Lpz, 1907). Сделал ошибку, недостойную его, также Демокрит, утверждая, что поистине существуют Только атомы и что все какие ни есть прочие признаки [вещей] субъективны. И действительно, согласно твоему учению, Демокрит, непонятно, как мы могли бы найти истину, даже мы не могли бы жить, так как мы не умели бы остеречься ни от огня, ни от ранения, ни…

109. Аристотель de coelo III 4.303 а 4. Ведь некоторым образом и они [Левкипп и Демокрит] все сущее считают числами и [производят] из чисел. Ибо если [это] и неясно они высказывают, однако [именно] это они хотят сказать.

Теофраст de sens. 60. Демокрит неодинаково говорит о всех [чувственно воспринимаемых качествах], но определяет одни [из них] величинами [атомов], другие–формами, третьи–порядком и положением [атомов]. (61) Тяжелое и легкое Демокрит различает по величине.

110. Аристотель de coelo III 4.303 а 4. [Левкипп и Демокрит]: Первопричины… по величине неделимы.

Аэций I 16,2 (Д 315). Некоторые [принимают] атомы и [полагают, что] деление останавливается на неделимых и не идет в бесконечность.

Схолии к Эвклиду X 1; 436, 15 Heib. Что не существует наименьшей величины, как утверждают демокритовцы, видно и из этой теоремы, согласно которой [всегда] можно получить величину, меньшую всякой данной.

Гален de elem. sec. Hipp. 1 2. Они полагают, что первотела не подвержены изменениям под влиянием внешних воздействий. Некоторые… [думают, что] они не поддаются раздроблению [на части] вследствие твердости, как Эпикур со своими последователями, некоторые же, как школа Левкиппа, что они неделимы вследствие малости.

Диоген Лаэрций X 56. [Эпикур]: Должно отвергнуть возможность деления на меньшие части до бесконечности, чтобы нам не сделать все существующее лишенным всякой силы и чтобы не быть принужденными в Наших понятиях о сложных телах остаться без реальности, распыляя ее в ничто.

Симплиций phys. р. 925, 10. Другие же, отвергшие делимость до бесконечности на том основании, что мы [фактически] не можем делить до бесконечности и из этого удостовериться в бесконечности деления, говорили, что тела состоят из неделимых и делятся до [этих] неделимых. Левкипп и Демокрит считают причиной неделимости первотелец не только непроницаемость их, но также малость и отсутствие частей.

Эпикур же, живший позже, [уже] не считает их не- имеющими частей, а говорит, что они неделимы [только] вследствие· [абсолютной] непроницаемости. Во многих местах [своих сочинений] мнение Левкиппа и Демокрита опроверг Аристотель, и, может быть, вследствие этих возражений, направленных против неделимости, живший позже. Эпикур, сочувствуя мнению Левкиппа и Демокрита относительно первотелец, сохранил их непроницаемость, отсутствие же частей у них отбросил, так как за это [атомы] отвергал Аристотель.

111. Аристотель de gen. et corr. 1 2. 316 а 13 сл. Демокрит же, пожалуй, следовал надлежащим и соответствующим природе [вещей] учениям. То, о чем мы говорим, станет ясным из следующего. А именно, если допустить, что какое–нибудь тело и величина делимы повсюду и что это возможно, то получится апория. Действительно, что [в этом случае] будет оставаться такого, что не поддается делению? Если тело всюду делимо и это возможно, то и пусть будет оно [в пашей мысли] всюду разделено, хотя бы [фактически] оно и не было разделенным.

В самом деле, [согласно нашему допущению], если бы что–нибудь такое осуществлялось, то в этом не было бы ничего невозможного. Разумеется, подобным же образом [обстояло бы дело] и в отношении деления пополам, и если [тело] по своей природе всюду делимо, то не будет ничего невозможного, если и [на деле] оно будет разделено. Ведь нет ничего невозможного даже и в том, чтобы оно было разделено бесконечное число раз, хотя, пожалуй, никто не сможет произвести такое бесконечное деление.

Итак, поскольку [мы допустили, что] тело таково повсюду, то пусть оно будет разделено. Что же тогда останется [от него]? Величина? Но это невозможно. Ведь [если останется] величина, то будет нечто, не разделенное [еще до конца]; было же [предположено], что деление всюду доведено до конца. По, с другой стороны, если не будет никакого тела и никакой величины, деление же будет, то или [тело] будет состоять из точек, следовательно, то, из чего оно состоит, не будет иметь величины [протяженности], или оно будет абсолютное ничто. В последнем случае если бы [тело] возникало из ничего и представляло бы собой сумму |из ничего], то вселенная была бы не чем иным, как кажущимся [миражем].

Равным образом, если бы [тело] состояло из точек, то оно не было бы [протяженным] количеством. Действительно,. когда они [точки] касались бы друг друга, образовали единую величину и были вместе, они нисколько не увеличивали бы целого.

В. самом деле, если целое разделено на две и больше [частей], оно не становится [от этого] ничуть ни меньше и ни больше, чем оно было раньше. Таким образом, даже, если все они [тонки] сложены вместе, они не образуют никакой величины. По и в том случае если при разделении тела получается нечто наподобие опилок и, таким образом, от [определенной] величины отделяется некоторое тело, то [и в этом случае будет иметь силу] то же самое рассуждение. А именно, каким образом оно делимо? Если то, что отделилось, есть не тело, но такая отдельная форма или состояние [тела] и величина представляет собой точки или касания, являющиеся такими состояниями [тела], то бессмысленно, чтобы из тех слагаемых, которые [сами] пе являются величинами, составлялась бы величина.