Эдвард Бэнфилд - Моральные основы отсталого общества

В Монтеграно девушке без приданого невозможно составить себе приличную партию. Помимо участка земли ценой в 150 долларов и дома в одну комнату, минимальное приданое девушки схожего с Марией Прато социального положения включает «дюжину», четко определенный набор предметов домашнего и личного обихода (12 простыней и так далее) общей стоимостью 375 долларов [24] Минимальный состав приданого приведен в таблице 8 Приложения А. . Мария помолвлена уже целый год, но за это время смогла купить только пять простыней и два одеяла. Несмотря на помощь родных, на сбор приданого у нее уйдет много лет. Но даже тогда, если будут еще живы родители, своего дома у нее не будет. При условии что у них хватит денег на аренду, родители могут отдать ей свой дом и переехать в съемный.

Устроить (sistemare) дочерей – главная жизненная забота всех, у кого они есть. На вопрос, что она будет делать, если внезапно разбогатеет, молодая крестьянка, пару недель как вышедшая замуж, ответила, что среди прочего купит второй дом. «Надо думать о будущем, – объяснила она. – О приданом для дочерей».

Даже среди крестьян смертность в Монтеграно невелика (в 1953 году она составила 9,3 умерших на тысячу человек). При этом, однако, крестьяне умирают раньше представителей других общественных групп; относительно высока у них и детская смертность [25] Некоторые цифры приведены в таблице 9 Приложения А. .

Крестьяне очень подвержены хроническим заболеваниям: многие доживают до преклонных лет, так и не узнав, что значит хорошо себя чувствовать. Считается само собой разумеющимся, что в семье обязательно кто-то нездоров или частично нетрудоспособен. У всех поголовно в той или иной степени «побаливает печенка» (этим выражением описываются любые неприятные ощущения в области живота); часто встречаются мигрени, ревматизм, зубная боль. Как и в большинстве гористых местностей, куда не проникает морской ветер, в Монтеграно многие, в основном женщины, страдают зобом. Туберкулез и венерические заболевания встречаются редко.

Около 350 семей, официально числящихся бедняками (Прато, к их большому сожалению, в это число не входят), бесплатно получают врачебную помощь и жизненно необходимые лекарства.

По словам санитарного инспектора Монтеграно доктора Франко Джино, не меньше 50 человек в год обращаются к нему с единственной жалобой – на истощение. Эти люди представляют для него трудную проблему. Из-за того, что желудок у них сократился, чувство голода их не мучит. Если колоть им витамины и назначить диету, включающую молоко, яйца и мясо, они довольно быстро выздоровеют, истощение пройдет. Но вместе с тем желудок вернется к нормальным размерам, и они снова будут способны чувствовать голод. А поскольку обеспечить их постоянным полноценным питанием невозможно, этих людей в скором времени ждет мучительный возврат к полуголодному существованию. Таким больным доктор Джино говорит, что он, к несчастью, ничем им помочь не может.

Сельскохозяйственным работникам вроде Карло Прато, живущим на скудные и ненадежные доходы, постоянно угрожают непредвиденные неприятности, справиться с которыми в их экономическом положении непросто. Из-за болезни или несчастного случая глава семьи может потерять трудоспособность, град может уничтожить урожай зерновых, осел и свинья могут сдохнуть. Даже в отсутствие крупных несчастий, от мелких затруднений все равно никуда не деться. Так, Прато, например, никогда не хватает денег на то, чтобы заплатить налоги или купить обувь.

Кроме тех немногочисленных случаев, когда работник известен всей коммуне как горький пьяница, в затруднительной ситуации он всегда может одолжить небольшую сумму у кого-нибудь из коммерсантов или ремесленников. Такого рода ссуды не предусматривают процентов и выдаются на срок от нескольких недель до нескольких месяцев. Прато обычно должен разным коммерсантам около 35 долларов.

При крайней необходимости работнику может помочь кто-то из работодателей, но полностью полагаться на такую помощь ему не приходится. Феодальное представление, что землевладелец обязан защищать своих работников, давно отошло в прошлое, но среди представителей высшего класса есть такие, кто ощущает ответственность за две или три хорошо ему знакомые крестьянские семьи. В прошлом году, когда Прато не из чего было печь хлеб, дон Паоло, один из крупнейших землевладельцев Монтеграно, узнав об этом, послал им 200 фунтов муки с условием, что Карло отработает долг весной. Карло был до глубины души поражен этим, как он его воспринял, редкостным проявлением доброты. Притом что он всегда выделял дона Паоло из числа своих работодателей, ему бы в голову не пришло обратиться к нему за помощью.

Те из работников, у кого, как у Прато, есть участок земли, при необходимости могут срубить дубы или, в самом крайнем случае, продать землю. Прато рубить свои несколько деревьев не готов: ветвями он топит очаг, листьями и желудями кормит скотину. Кроме того, он считает – по всей видимости, справедливо, – что без деревьев почва станет суше и от этого усилится эрозия.

Готовности коммерсантов помогать крестьянским семьям, разумеется, существует предел. За этим пределом крестьянам не приходится рассчитывать ни на коммуну (она, как уже было сказано, предоставляет только медицинскую помощь и бесплатные лекарства, если речь идет о жизни и смерти), ни на церковь. Попавшей в беду семье остается надеяться только на родственников, друзей и соседей. Но те сами бедны, и к тому же обычай не требует от них брать на себя ответственность за благосостояние других. Соответственно, уровень жизни семьи, вынужденной полагаться на подаяния, снижается так, что дальше некуда. Тем не менее с голоду никто не умирает – если под «голодной смертью» понимать смерть, непосредственной, а не косвенной причиной которой является недостаток пищи. Когда же случается неурожай, голод может стать массовым, если вовремя не подоспеет помощь со стороны.

Многие ремесленники живут ничуть не лучше, чем Прато. При этом структура потребления более преуспевающих ремесленников и коммерсантов, а также служащих, специалистов и землевладельцев, отличается от структуры потребления крестьянских семей скорее количественно, а не качественно. Дома обеспеченных жителей Монтеграно больше, с лакированными одностворчатыми дверями (в крестьянских домах двери крашеные и двустворчатые, причем каждая створка состоит из двух частей – верхнюю половину можно открыть, не впуская при этом внутрь скотину), но построены и меблированы более или менее так же, как крестьянские, с которыми они стоят вперемешку по всему городку. С недавних пор зажиточные горожане (как и некоторые из далеко не зажиточных крестьян) устанавливают двухкомфорочные плиты, работающие на сжиженном баллонном газе, но пищу все равно готовят в основном на очаге. Во всех зажиточных домах есть электричество, в трех из четырех – водопровод, в большинстве – туалет. В редких случаях в доме имеется ванна, радиоприемник, холодильник и горячая вода.