Джозеф Киршнер - Искусство быть эгоистом

При проверке взаимоотношений по вышеуказанным критериям может вполне оказаться, что многие так называемые хорошие друзья давно стали для нас лишь обузой и связывает нас с ними только чувство долга.

Выводы вы должны делать сами.

Выражаясь конкретнее: в будущем вы, может быть, сочтете более важным предпринять что-то другое, вместо того чтобы сидеть в кабачке с парой друзей, доказывая им, какой вы хороший товарищ.

Тот, кто не умеет сортировать жизненные задачи – от самых больших до самых незначительных, – лишает себя шанса реализовать все то, что ему необходимо для получения удовлетворения. Он бежит от одного дела к другому. Он тратит на неважные вещи больше времени и сил, чем нужно, вместо того чтобы правильно распределить свои силы:

• потратить больше времени и сил на то, что для него является важным;

• потратить меньше времени и сил на то, что для него менее важно, даже если это считают важным другие;

• отказаться от того, что для него бесполезно.

Чтобы распознать, что для нас важно, что менее важно и что бесполезно, мы должны сформировать собственное мнение обо всем, что играет хоть какую-то роль в нашей жизни, независимо от того, что по этому поводу думают другие. Мы должны создать свою систему ценностей.

При этом невозможно избежать ситуаций, когда другие люди, под чьи взгляды мы не подстраиваемся, назовут нас закоренелыми индивидуалистами. Это судьба каждого человека, кому собственные интересы важнее, чем интересы других.

Перспектива слыть эгоистом и индивидуалистом удерживает многих людей от того, чтобы создать собственную, основанную на личных потребностях систему ценностей.

Они довольствуются тем, что осуществляют в своей жизни лишь то, что не натыкается на сопротивление других. Их решения превращаются в компромиссы, они считаются с другими больше, чем с собой. Тем самым они избегают всех испытаний, справившись с которыми они получили бы огромное удовлетворение.

• Если такому человеку постоянно говорить, что любовь является важнейшей предпосылкой для счастливого брака, то он будет судорожно добиваться этой любви. Если же окажется, что его чувства не соответствуют навязанным ему сказочным романтическим представлениям, то он будет убежден, что не способен на истинную любовь.

• Даже в браке он всегда будет мечтать о большой любви, которая якобы так важна и которая ему не дана. В этом противоречии между неисполненной мечтой и трезвой реальностью семейных будней он никогда не сможет найти истинного удовлетворения.

• Ему даже не придет в голову мысль отказаться от идеалистического представления о большой, настоящей любви, заменив его своим собственным представлением о супружеских взаимоотношениях. Браки, основывающиеся на реальных представлениях, всегда приносили людям гораздо больше счастья, чем браки, заключающиеся на пролетающих мимо облаках «настоящей любви».

• Если сказать человеку, ориентирующемуся на мнение окружающих: «Полдень – это время обеда», то он будет в полдень ходить и есть вместе с другими, независимо от того, голоден он или нет. Он будет пить, потому что другие тоже пьют, а не потому, что он хочет пить.

• Если он ночью проснется после эротического сна, исполненный желания, то он это желание подавит. Он подумает: «Если я сейчас разбужу жену, она разозлится». Одно представление о том, что другой человек может рассердиться, остановит его и заставит обуздать свои желания. Ему не придет в голову подумать, чем он мог бы заинтересовать жену принять участие в том, чего хочет он сам, и спросить себя: «Что я должен сделать, чтобы моя жена так же наслаждалась физической близостью со мной, как я с ней?»

• Люди такого типа склонны к тому, чтобы восхищаться всем, что другие называют искусством или культурой. Они восхищаются даже тогда, когда их это на самом деле нисколько не интересует. Лучше они будут лицемерно проявлять интерес, чем признаются: «Мне это безразлично», и займутся вещами, которые для них важнее, потому что они могут с ними отождествиться.

• Вместо того чтобы самим активно заняться пением или живописью, рукоделием или какой-то другой формой – самовыражения, не беспокоясь, понравятся кому-то результаты или нет, – такие люди восхищаются другими, якобы добившимися мастерства в этой области. Тем самым они попадают в число лишенных собственного мнения поклонников, абсолютно уверенных в том, что искусство – это нечто, на что способны лишь отдельные особо талантливые личности, а культура – это что-то высокое, недоступное им самим. Поэтому наш мир полон людей, считающих наиважнейшим делом консервацию прошлых достижений, а не поддержку новых современных течений.

Человек, применяющий в своей жизни искусство быть эгоистом, все больше раскрывает и развивает свою личность. Для этого ему нужна своя система ценностей.

Изменение внутренней установки начинается с того, чтобы постоянно пересматривать ценности, навязываемые нам другими. Вместо того чтобы некритически приспосабливаться к ним, нужно проанализировать, можно ли приспособить их к собственным способностям, возможностям и потребностям. Такой жизненный настрой заставит нас всегда активно справляться с жизненными ситуациями, потому что истинное удовлетворение мы можем получить только от того, что сами преодолели.

Для человека, подстраивающегося под других, нет ничего важнее этой способности приспособиться. Тот же, кто сам строит свою жизнь, уже не сможет довольствоваться бездумным следованием за большинством.

Любовь для него – не романтическая иллюзия, а реальность, в которой он сам решает, какую ценность она приобретет в его жизни.

Культура и искусство – это не то, что производят для него исключительные, неземные существа – писатели, актеры или дирижеры. Он делает искусство частью своей собственной жизни.

Для него культура – это все, что он сознательно создает. Это самореализация каждого отдельного человека в соответствии с его собственными представлениями, которые он претворяет в жизнь. Культура – это когда он сознательно питается, сознательно любит, сознательно живет. Когда он делает все, что для него важно, и не делает ничего, что для него на самом деле не имеет значения.

Все это – культура. Она возникает на почве индивидуального развития каждого отдельного человека, а не в ходе приспособления к тому, что нам пытаются навязать другие.

Можно сказать, что никакое дело не имеет значения для нас, если мы не можем действительно отождествиться с ним, пережить его на своем опыте и участвовать в его осуществлении.

Домохозяйка, купившая в магазине упакованный в фольгу ужин, чтобы дома его только подогреть и поставить на стол, не сможет гордиться сделанным. Если ее муж или гости будут хвалить ужин, она не получит от этой похвалы удовлетворения. Потому что она не принимала участия в приготовлении ужина и не может отождествиться с ним.