Игорь Кальной - Философия истории

«Розалинда: Время идет различным шагом с различными людьми. Я могу сказать Вам, с кем оно идет иноходью, с кем — рысью, с кем галопом, а с кем — стоит на месте.

Орландо: Ну скажи, пожалуйста, с кем время идет рысью?

Розалинда: Извольте, оно трусит мелкой рысцой с молодой девушкой между обручением и днем свадьбы, если даже промежуток этот в семь дней, то время тянется для нее так медленно, что он кажется ей семью годами.

Орландо: А с кем время идет иноходью?

Розалинда: С попом, который не знает по-латыни, и с богачом, у которого нет подагры. Один спит спокойно, потому что не может заниматься наукой, а другой живет спокойно, потому что не испытывает страданий. Одного не гнет бремя сухого, изнуряющего ученья, другой не знает бремени тяжелой и печальной нищеты. С ними время идет иноходью.

Орландо: А с кем же время стоит?

Розалинда: Со стряпчими во время судейских каникул. Стряпчие спят от закрытия судов до их открытия, не замечая как движется время». (См.: Шекспир В. Полное собрание сочинений. В 8-и томах, 1957–1960; т.5, с. 62–63).

Любое событие привязано ко времени и имеет свою точку отсчета, но историческое время неоднородно. Для историка интервал между 1913 и 1917 годами совсем не такой, как между 1909 и 1913, хотя речь идет о промежутке в четыре года.

В отличие от социального времени, которое выступает характеристикой длительности социальных процессов в интервале здесь и сейчас, историческое — в прошлом. Оно несет на себе печать взаимосвязи вечного и текущего, Зона и Хроноса, бесконечного и конечного. И эта взаимосвязь иная, чем та, которую демонстрирует социальное время, воплощая динамику, гомогенность, дискретность и каузальную нейтральность. В отличие от социального времени, историческое время воплощает статику, гетерогенность, континуальность и казуальную эффективность.

Историческое время исключает сослагательное наклонение, ибо оно уже было. В рамках социального времени исследователь включен в события этого периода. А по отношению к историческому времени исследователь находится на определенной дистанции. Он не участник, а реконструктор и интерпретатор тех процессов, которые привели к результату и последний заявляет о себе в статусе прошлого события.

История не без основания в качестве объекта анализа рассматривает время в статусе прошлого. Несмотря на то, что прошлое исследуют представители различных отраслей знания и форм освоения мира, оно изучено крайне неравномерно и по тематике, и по периодам. Все это усугубляется еще и тем, что «заполнение» прошлого осуществляется историками через призму своей субъективности и в соответствии с представлениями настоящего времени, откуда они родом. Поэтому временная неоднородность заполнения прошлого и субъективность этого наполнения являются отличительными признаками исторического со — знания. Заполняемость прошлого обусловлена также политическими обстоятельствами, идеологическими доктринами и современной мифологией, которые могут существенно деформировать события прошлого.

К этому следует добавить проблему взаимосвязи условного и безусловного времени. В хронологии даты, как отправные точки отсчета, принимаются, как правило, условно, но все последующие события, привязанные к этой дате, безусловно. К примеру, хронология мировой истории породила идеи эволюции и общественного прогресса, а также идею ускорения исторического процесса, через отсчет времени после рождества Христова. Хотя расчеты даты рождения Иисуса Христа были сделаны только в 525 году папским архивариусом Дионисием Малым. Условная дата рождения Христа стала отправной точкой отсчета для фиксирования безусловных дат событий, имевших место после рождения Христа. В известной мере и триада «Древний мир — Средние века — Новое время» является условной конструкцией с европейским обличьем, что создает определенные трудности, при реконструкции событий прошлого, или его аксиологической интерпретации.

Поэтому предметом философии истории выступает не историческое время, а историческое сознание, его природа и формы отражения исторического бытия, исторического времени и исторического пространства, что и обеспечивает философии истории статус теории познания истории как структурно организованного прошлого, а отчасти как средства установления смысла истории и размышления о ее пользе. Другими словами, речь идет о возможности воссоздания социокультурного исторического мира.

По Вольтеру, философия истории — это особый способ исторического мышления с характерной критической направленностью, что позволяет историософии быть «светильником» в темных архивах истории. Вольтеру принадлежит и словосочетание «философия истории». Но первую модель философии истории предложил мыслитель Средневековья Аврелий Августин.

Античности чуждо представление о единстве человеческого рода. В границах парадигмы космоцентризма бессмысленно искать философию истории. Поэтому вряд ли можно согласиться с выводом уважаемого А.Ф. Лосева, что древней Греции принадлежит честь систематического построения истории (См.: Лосев А.Ф. Античная философия истории. М., 1977).

В практическом исполнении философия истории заявила о себе усилиями А. Августина, Ф. Бэкона, Дж. Вико, Вольтера, Дидро и Д'аламбера, Канта, Гердера, Гегеля и других. Каждый из них предложил свое концептуальное постижение истории или методологию этого постижения.

В рамках историософии, мыслители с позиции рациональности (классической и постклассической) пытались определить цель и смысл истории, установить и оценить ее движущие силы. Но уже вторая половина XIX века демонстрирует спад «метафизической активности». Место онтологии в позитивизме занимает социология, в марксизме — исторический материализм как учение о смене общественно-экономических формаций и учение о классовой борьбе. Философия истории была обречена на выжидание. И только конец XX и начало XXI века засвидетельствовали о том, что пришло ее время. Европейская цивилизация столкнулась с новым историческим вызовом, который ждет своего достойного ответа, в первую очередь, усилиями философии истории как «мыслящего рассмотрения истории».

Современная философия истории, как историософия, представляет практический интерес своими разработками по трем направлениям:

• она исследует формы исторического процесса, определяя их потенциал;

• она размышляет о будущем через сравнительный анализ прошлого и осмысление настоящего, предлагая проекты исторического процесса;

• она создает теоретические модели «всемирной истории» в форме концептуального постижения.