user - Философия вождизма. Хрестоматия

Мы снова переживаем переломный момент всемирно-исторического развития. Издавна люди рисовали идеальные картины социального государства. Социальные утопии всегда были путеводными звездами человечества. Мы можем различить три вида утопий, порожденных тремя принципиально разными складами ума. Первый тип возник из потребности в глубоком философском обосновании и правовом оформлении — это бессмертное «Государство» Платона. Центральное место в данном случае занимает ответственность как самого творца утопии, так и тех, кому он поручает руководство государством. Исходной точкой является истина и полученная картина олицетворяет одновременно порядок, право и красоту. Нельзя забывать, что «Законы» это художественное произведение, что при создании первой великой государственной утопии творческое начало и красота формы были крестными родителями идеи.

Вторая форма утопии - религиозная. Она возникла из персидской религии и частично уходит своими корнями в эсхатологию позднего иудаизма, прежде всего, в представление о царстве Мессии, где все люди будут наслаждаться благосостоянием и миром, и появляется в переработанном виде у Августина и Фомы Аквинского, великих творцов католического учения. Мировая история мыслится ими как процесс установления «Царства Божия». Этот процесс можно понимать и как чисто духовный. Эта линия ведет к создателям понятия «Третьего царства» (3-его Рейха) - аббату Иоахиму Флорскому, мюнстерским анабаптистам, Томасу Мюнце- ру, Флориану Гейеру и Вильгельму Вейтлингу, а также к Лессингу, Фихте, Шлейермахеру и многим религиозным социалистам, особенно в Швейцарии. Религия должна обеспечить достойное человека сосуществование отдельных людей и народов. Церковь выступает в роли гаранта и руководителя этого процесса.

Католически-церковная установка, которая ведет от Августина и Фомы к современной католической социальной и политической этике, гласит: церковь должна руководить разумным и упорядоченным сосуществованием людей, поэтому ей должно принадлежать последнее слово и в государственной жизни. Создатели современных тотальных государств объявили войну этим притязаниям на роль наднационального правительства.

Протестанство, естественно, менее склонно к государственным утопиям. В своей лютеранской форме оно было вполне довольно теми государствами, какие есть, часто безоговорочно вставало на их сторону и вместе с ними становилось враждебным народу. Назовем лишь швабского придворного проповедника и прелата Иоганна Валентина Андреэ (ум. 1654), который в своем «Христианополисе» описал город-государство на христианской основе, где нет частной собственности. Неизвестно, правда, верил ли он в осуществление своей идеи.

Третья форма - создание утопий на основе чисто эвдемонистс- кой целесообразности: наибольшее счастье наибольшего числа людей. Сюда относится знаменитая «Утопия» Томаса Мора, написанная в 1516 году под влиянием экономической нужды, царившей уже тогда в Англии. Его идеальное государство отличают: раздел земель, свобода мысли, отмена собственности, принудительный труд со строгим разделением труда, наследственность профессий, восстановление рабства для низших слоев, подчиненное положение женщины в семье и религиозная терпимость.

Столь же знаменита написанная в 1611 году доминиканским монахом Томасом Кампанеллой в неаполитанской тюрьме книга «Город Солнца». Она была издавна 12 лет спустя во Франкфурте- на-Майне, куда рукопись доставили окольным путем. Его утопическим городом руководит Главный метафизик, есть в нем и министр снабжения, здравоохранения наследственности и воспитания молодого поколения (почти что министр расовой гигиены). Как и у Платона, у него предполагается общность имущества, жен и детей. Все регламентировано до мелочей. Нам Кампанелла чужд, тем более что он не скрывал своей ненависти к немцам за их стремление к религиозной свободе.

Тем более волнуют нас идеи великого Фихте, изложенные им в его книге «Закрытое торговое государство». Фихте описывает со множеством психологически тонких замечаний абсолютно автарк- тичное государство. Его идеал наталкивается на значительные трудности в век всемирной торговли и зависимости от импорта сырья, но многое, сказанное им может и должно быть учтено при ограниченной автаркии, вынужденной сегодня для многих государств, тем более, что захватывает пафос, с которым Фихте отстаивает свое убеждение, что на пути автаркии всех граждан можно сделать действительно счастливыми.

Подход Фихте часто слишком рационален; многое в экономической и социальной жизни невозможно рассчитать заранее.

Идеал Фихте столь высок, потому что он исходит из очень глубокого понимания внутреннего порядка, который может быть воплощен в жизнь. Этот внутренний порядок для него возможен только в истинно социалистической форме.

Взгляд Фихте на экономику основан на идее нации. Ему принадлежит лапидарная фраза: «Рабочий должен иметь возможность жить, когда он работает».

Особенно ясно выражает Фихте свои мысли об идеальном, но ни в коем случае не утопическом социализме в следующих словах: «Ненужное следует везде отодвигать на задний план по сравнению с тем, без чего невозможно или трудно обойтись; то же самое и в макроэкономике государства. Руки, которые могут быть отвлечены от сельского хозяйства и посвящены искусству, должны быть сначала направлены на необходимые работы, и только лишние - на удовлетворение потребностей в роскоши. Надо подсчитать не только число художников вообще, но и число тех, кто посвятил себя отдельным отраслям искусства, и везде прежде всего заботиться о самом необходимом. Нужно сначала накормить всех и обеспечить жильем, а потом уже украшать жилища; сначала удобно и тепло одеть всех, а потом уже думать о роскошных одеждах. Государство с отсталым сельским хозяйством, требующим многих рабочих рук, слабо механизированным, не имеет права на роскошь. Так не пойдет, если кто-то говорит: но я могу за это заплатить. Несправедливо, если один может купить ненужное, а у его сограждан нет самого необходимого и они не могут его купить; то, чем первый платит, нажито неправедным путем и не может принадлежать ему в разумном государстве». Фихте, как и всякий представитель настоящего национального социализма, хорошо понимал, что внутренний порядок возможен лишь в том случае, еще общество поддерживает каждого своего члена. Здесь он четко разграничивает задачи государства и сословное самоуправление. Крестьянин, говорит он, обязан своим существованием государству, которому принадлежит земля, а не-крестьянин «своим искусством или знанием ремесла - природе и самому себе, а не государству. Что может ему еще дать государство? Только гарантию, что он всегда найдет работу или сбыт для своих товаров, а также причитающуюся ему долю богатств страны. Только этой гарантией государство привязывает его к себе».