Валерий Подорога - Время после. Освенцим и ГУЛАГ: мыслить абсолютное Зло

Как будто энергия не канализуется органически точными путями, а через инфляцию или смещение эротического как ни странно приводит к импотенции. Поиск (утраченного) фаллоса может быть крайне близок Лосеву и Эйзенштейну. В психоаналитической литературе эта тема обозначается как инфляция сексуальности, отсюда возникает фиксация на фаллических образах и приапизме ( Уайли Дж . В поисках фаллоса. Приап и инфляция мужского. СПб, 1996. С. 115).

S. M. Eisenstein . Dessins secrets. Paris, Editions du Seuil, 1999.

Почему часть так называемой советской интеллигенции, особенно те, кто был прозван «попутчиками», активно использовали матерную лексику? Близость к народу часто обнаруживалась «правильным» матерным оборотом, упрощением и доходчивостью сказанного. Вероятно, это особенно было трудно для Э., поскольку он всегда был пай-мальчиком и был лишен той важной и характерной черты советско-сталинской народности — умения правильно (естественно) пользоваться матерными словами. Помню встречу Нового года в Доме кино (на улице Герцена), мне девятнадцать лет, и я случайно попадаю к праздничному столу, за которым собрались тогда очень известные люди искусства. Отмечался выход фильма «Свет далекой звезды» — во главе стола кинорежиссер Иван Пырьев, который что-то обсуждает с Э. Быстрицкой, причем активно используя матерную лексику. Я был страшно смущен, между тем актриса непринужденно поддерживала разговор, словно не замечая пырьевского говора. Впрочем, и все другие члены съемочной группы внимали ходу беседы без какой-либо заметной реакции.

Антонен Арто. Гелиогабал. Москва. Митин журнал, Kolonna Publications, 2006. С. 104–105.

Сегодня, уже по прошествии столько времени (и зная все трудности овладения материалом эпохи Возрождения в то время, когда Бахтин только начинал работать над книгой), нельзя, конечно, придерживаться слишком «строгих» требований. Хотя стоит все-таки отметить, что разведение смеха и страха (серьезности) далеко не соответствует, как мы теперь знаем, реальному положению дел в то время. Во всяком случае, крупнейшие европейские историки не раз указывали, что не все выводы Бахтина исторически верны, что в его работе наличествует несколько предвзятая идейная позиция ( Жан Делюмо . Грех и страх. Формирование чувства вины в цивилизации Запада (XIII–XVIII века). Екатеринбург, Издательство Уральского университета, 2003. С. 165–167).

М. М. Бахтин . Творчество Франсуа Рабле и народная культура Средневековья и Ренессанса. Москва, «Художественная литература», 1965. С. 101–103.

В основе контролируемого клиром образа тела, по мнению Бахтина, «лежит индивидуальная и строго отграниченная масса тела, его массивный и глухой фасад. Глухая поверхность, равнина тела, приобретает ведущее значение, как граница замкнутой и не сливающейся с другими телами и с миром индивидуальности». ( Бахтин М. Собрание сочинений. Том 4 /1. С. 317.)

Лавджой А. Великая цепь бытия. История идеи. Москва, «Дом интеллектуальной книги», Москва, 2001. С. 55.

Ср.: «Французские короли отдавали свои приказания двояким образом: чрез письма тайные и явные. Эти последние были законодательные акты; они были обыкновенно запечатываемы большой государственной печатью рукою канцлера, который затем и препровождал их в парламент. Этот последний имел право поверять их и даже, при случае, делать в них поправки. Секретные письма. были письма глухие, содержащие приказания короля, исполняемые без рассуждений; это были административные, письменные приказания, а не законодательные акты; они были подписываемы государственным секретарем и не подлежали контролю парламента. Секретное письмо — приказ административный, и король часто пользовался им как средством заставлять исполнять закон, а также и как средством мстить частным лицам» ( Эдуард Лабуле . Французская администрация и законодательство. С.-Петербург. 1870. С. 362).

Фуко М. Жизнь бесславных людей.// М. Фуко. Интеллектуалы и власть. Москва, Праксис, 2002. С. 260–261.

См. например: Блок М. Короли-чудотворцы. Очерк представлений о сверхъестественном характере королевской власти, распространенных преимущественно во Франции и в Англии. Москва, «Языки русской культуры», 1998; Marin L. Le Portrait du Roi. Paris, Editions de Minuit, 1981; В. М. Живов . Царь и бог. Семиотические аспекты сакрализации монарха в Россию. Москва, Языки культуры и проблемы переводимости. «Наука», 1987; Б. А. Успенский . Царь и патриарх. Харизма власти в России. (Византийская модель и ее русское переосмысление). Москва, Языки русской культуры, 1998; Элиас Н. Придворное общество. Языки славянской культуры, Москва, 2002; Marin L. Le Portrait du Roi. Paris, Editions de Minuit, 1981.

Из всех древних качеств власти можно выбрать главное: это кудос, «дар превосходства, который проявляется как победа магической сущности, как постоянное преимущество…» ( Бенвенист Э. Словарь индоевропейских социальных терминов. I Хозяйство, семья, общество. II Власть, право. Религия. Москва, Прогресс, 1970. С. 283).