Ларс Свендсен - Философия философии

Для философов в принципе характерно не соглашаться друг с другом, и в философии наблюдается гораздо меньше согласия, чем в других дисциплинах. Разумеется, философы придерживаются более или менее единого мнения относительно того, какие тексты следует считать каноническими. Никто не оспаривает статус текстов Платона, Аристотеля и Канта. Однако тексты других философов – к примеру, Гегеля, Хайдеггера и Дерриды, – уже могут вызвать споры. И чем ближе к современности, тем больше разногласий возникает относительно того, что следует считать каноном философии. Можно сказать, что философия постоянно пребывает в допарадигмальном или даже многопарадигмальном состоянии. Разногласия между различными философскими позициями – перманентное состояние, которое нельзя разрешить раз и навсегда, да это и не нужно, поскольку такое противостояние приносит свои плоды. За 2500 лет философы так и не пришли к единому мнению, что такое разум, несмотря на то, что именно это качество лежит в основе всей философии. Тем не менее со времен Аристотеля никому не удалось внести полную ясность в этот вопрос. Было создано множество концепций разума (формальные, ситуативные, прагматические и т. д.), и сегодня у нас сформировано довольно полное и разностороннее представление, но и разногласия по этому вопросу сильны, как никогда. Но именно эти разногласия часто оказываются продуктивными, поэтому жаловаться не приходится. С другой стороны, продуктивными разногласия можно назвать только тогда, когда обе стороны стремятся к диалогу и поиску точек соприкосновения.

Идеальный философ – это человек, способный рационально общаться с другими и стремящийся понять их, чтобы вместе достичь истины. Философы нередко бывают именно такими, но есть также множество примеров философской «аргументации», основанной скорее на обвинениях, нежели на рациональном обмене мнениями и доброжелательном стремлении понять противника. Разногласия – это хорошо. Когда слишком много людей во всем согласны друг с другом, это настораживает. Однако, для того, чтобы разногласия были продуктивными, требуется взаимное уважение и взаимная готовность к диалогу. Целый ряд «аналитических» философских институтов не включают в программу обучения таких философов, как Гегель, Хайдеггер, Фуко и Деррида (хотя их работы могут быть включены в библиографию по таким дисциплинам, как литературоведение, история идей и т. п.), и точно так же многие «континентальные» философские институты не включают в программу Фреге, Куайна, Дэвидсона и Даммита. А ведь не обладая знаниями о противоположной стороне, невозможно вступить диалог и вести настоящую дискуссию.

Молодые философы все чаще работают с обеими традициями. Это не означает, что противостояние между ними снято, скорее дело в том, что молодое поколение философов научилось говорить на двух языках. Предпосылкой к такому развитию стало понимание, что аналитическая школа – это просто еще одна историческая традиция, а не единственно возможный подход к философии. Никто не стремится полностью стереть разницу между двумя традициями, но нынешнее поколение философов сумело оценить вклад каждой из них в общий философский инструментарий, к которому мы прибегаем для решения философских проблем. В одних областях лучше подходят методы аналитической философии, в других – континентальной, а в третьих они прекрасно дополняют друг друга.

Почему среди философов так много разногласий? Очевидный ответ заключается в том, что у всех людей разный опыт и как следствие, разная философия. Рабовладелец, живший в Древней Греции в 300 году до н. э. (Аристотель), имел другие представления о человеческом достоинстве, чем пиетист, живший в Пруссии в XVIII веке (Кант). В попытке разработать последовательную философию мы делаем выбор в пользу различных теорий. Если мы уверены, что любое знание должно быть основано на эмпирических наблюдениях, то исключаем из своей картины мира нормативные знания в сфере морали, поскольку они не основаны на эмпирических наблюдениях и не выводятся из них. В то же время некоторые философы полагают, что мы, несомненно, обладаем внутренним знанием о нормах морали, и поэтому они вынуждены отказаться от идеи, что любое знание основано на эмпирических наблюдениях. Обе позиции вполне приемлемы, но каждая из них предполагает отказ от другой и не существует неоспоримых аргументов в пользу какой-либо одной позиции.

Разногласия между философами могут возникать на нескольких уровнях. Можно выделить три уровня, на которых происходит философская деятельность:

Цель философии: чего мы стремимся достичь посредством философии?

Проблемы философии: на какие вопросы мы должны ответить для достижения цели (1)?

Методы философии: какими способами мы будем решать проблемы (2) ради достижения цели (1)?

Ни на один из трех вопросов не существует однозначного ответа. При этом они тесно связаны между собой. В зависимости от того, как мы понимаем цель (1), мы формулируем проблемы (2), а это, в свою очередь, влияет на методы (3). Если начать с другого конца и, например, предположить, что существует только один правильный метод в философии, это повлияет на наш выбор проблем, которые подходят для применения данного метода, и в конечном счете на нашу цель. Все проблемы и цели, которые не согласуются с выбранным методом, будут объявлены нерелевантными для философии. Нейтральной позиции в этом отношении нет.

Существует ли нечто универсальное, что принимает как данность любая философия? Кое-кто считает, что таким безусловным фактом является материальный мир, который наилучшим образом объясняют естественные науки, и если в научной картине мира нет места таким явлениям, как человеческая воля, сознание и т. д., то их следует отбросить как иллюзии. Другие утверждают, что безусловным фактом является собственный жизненный опыт, что мое бытие-в-мире служит фундаментом, а научный подход – лишь основанная на этом фундаменте абстракция. Разумеется, существует материальный мир, который поддается количественному описанию, но, кроме того, существует и качественный чувственный опыт, как, например, чувство одиночества, любви и т. д. Существует мнение, что звук – это всего лишь движение воздуха, и это верно в некотором смысле, но с другой стороны звук – это явление, которое мы слышим . Различие между двумя этими подходами очень велико. Мы никогда не сможем объяснить человеку, глухому от рождения, что такое звук , даже если он понимает, что такое движение воздуха. У звука как явления есть некие качественные свойства, которые невозможно свести к чисто количественному описанию. То же можно сказать и о других наших чувствах. Иначе говоря, на мир можно смотреть с разных точек зрения. В идеале необходимо учитывать все эти аспекты, но их далеко не всегда получается объединить в одну непротиворечивую картину.