Юлиус Эвола - Восстаие против современного мира

В таких случаях смерть представляла собой не конец, а завершение. Это «триумфальная смерть», дарующая бессмертие и являющаяся причиной, по которой в некоторых эллинских традициях покойника называли «героем», а смерть —«рождением полубога» ( ήρωα γίνεσθαι ); по которой покойный изображался носящим корону (часто возложенную на его голову богинями победы, сплетенную из того же мирта, что указывал на посвящаемых в Элевсинских мистериях); или по которой в католическом языке богослужения день смерти называется dies natalis (день рождения); или по которой в Египте гробницы покойных, предназначавшихся Осирису, назывались «дома бессмертия», а загробная жизнь понималась как «земля триумфа» — та-эн-маахеру ; или по которой в Древнем Риме «демон» императора почитался как божество; и, в общем, по которой цари, законодатели, победоносные полководцы и основатели учреждений и традиций, которые, как считалось, связаны с действием и победой, выходящими за пределы природы, почитались как герои, полубоги, боги или аватары различных божеств. Священная основа авторитета, которым обладали правители в нескольких древних цивилизациях, покоилась на идеях подобного рода. Люди видели в правителях, которые были ближе к смерти, проявление божественной силы, которая с приходом смерти достигнет полного освобождения [187] [187] Подобное оправдание авторитета правителей по-прежнему сохраняется среди некоторых первобытных народов. См. L. Lévi-Bruhl, L'Âme primitive , Paris, 1927, pp. 269-271. .

Таким образом, в вопросе посмертной судьбы души существуют два противоположных пути. Первый — «путь богов», также известный как «солнечный путь» или путь Зевса, ведущий к светлой обители бессмертных —в ее разнообразных представлениях в качестве вершины, небес или острова, от скандинавской Валгаллы и Асгарда до ацтекско-перуанского «Дома Солнца» —предназначенной для царей, героев и знати. Другой путь был предназначен тем, кто не смог пережить смерть: они медленно растворялись, возвращаясь к своим истокам —тотемам, которые, в отличие от отдельных индивидуальностей, не умирают; это жизнь Аида, «обитателей ада», Нифльхейма, хтонических божеств. [188] [188] У ассирийцев и вавилонян мы находим концепции лярвального состояния, схожего с эллинским Аидом, ожидающим большинство людей после смерти. См. также иудейское понятие о темном и холодном Шеоле , где покойные, не исключая таких праотцов, как Авраам и Давид, влачат бессознательное и обезличенное существование (См. Т. Zielinski , La Sybille , Paris, 1924, p. 44).Идея мук, ужаса и наказаний в загробной жизни (как христианское понятие «ада») достаточно нова и чужда чистым и изначальным формам Традиции; в этих формах мы находим только разницу между аристократическим, героическим, солнечным и олимпийским выживанием для некоторых, и разложением, потерей личного сознания, лярвальной жизнью или возвращением в цикл перерождений для прочих. В различных традициях (например, в Египте и в древней Мексике) судьба в загробной жизни тех, кому был уготован путь второго типа, даже не рассматривалась. Это учение встречается в такой же форме и в индийской традиции, где существовали выражения дева -яна и питри -яна , означавшие «путь богов» и «путь предков» (в смысле манов ) соответственно. Также сказано: «Эти два пути, один яркий, а другой темный, считаются вечными во Вселенной. На первом человек уходит, а потом возвращается; на втором он возвращается заново». Первый путь, по аналогии ассоциирующийся с огнем , светом, днем и шестью месяцами солнечного восхода в течение года, ведет в край гроз, расположенный за «солнечными вратами», «к Брахману», то есть к необусловленному состоянию. Второй путь, связанный с дымом, ночью и шестью месяцами солнечного заката, ведет к луне , которая символизирует принцип изменений и становления и проявляется здесь как принцип, регулирующий цикл конечных существ, которые постоянно приходят и уходят во множестве недолговечных воплощений наследственных сил. [189] [189] См. Майтраяна-упанишада , VI, 30, где «путь предков» —это также «путь Матери» (мы увидим важность этого обозначения, когда будем говорить о «цивилизации Матери»). См. также Бхагавад-гита , VIII, 24-26. Почти тождественные вещи говорит Плутарх ( О лике, видимом на диске Луны , 942a-945d). Интересно отметить символизм, согласно которому те, кто следуют лунным путем, становятся пищей манов и вновь [190] [190] Брихадаранъяка-упанишада , VI, 15-16. «приносятся в жертву» в семени нового смертного рождения. Согласно иному весьма выразительному символу, найденному в греческой традиции, те, кто не был посвящен, то есть большинство людей, осуждены делать работу Данаид в Аиде: носить воду в усеянных дырами амфорах и выливать ее в бездонные бочки, которые невозможно наполнить. Это демонстрирует незначительность их недолговечных жизней, которые бессмысленно повторяются вновь и вновь. Еще одним схожим греческим символом является Окн , плетущий канат на равнине Леты. Этот канат все время поедается ослицей . Окн символизирует [191] [191] См. Е. Rohde, Psyche , cit., vol. I, pp. 316-317. человеческую деятельность, в то время как ослица традиционно воплощает «демоническую» силу: в Египте осел ассоциировался со змеем тьмы и с Ам-мит, «пожирателем мертвых» [192] [192] Cm. E. A. Wallis-Budge, Book of the Dead , cit., p. 248. .

Следовательно, мы вновь встречаем основные идеи, на которые мы указали, говоря о «двух природах» (см. первую главу). Но здесь существует возможность глубже проникнуть в смысл существования в древности не только двух типов божественности (с одной стороны, уранической и солнечной, с другой —земной и лунной), но и также и двух отличающихся по своей сути типов (временами даже противопоставляемых друг другу) обряда и культа. [193] [193] Насчет античного мира см. Α. Bauender , Intr . в J. J. Bachofen , Der Mythosvon Orient und Okzident, München, 1926, p. XLVIII: «Все сущностные характеристики греческой религии связаны с противостоянием между олимпийскими и хтоническими божествами. Противостояние существовало не просто между Аидом, Персефоной, Деметрой и Дионисом с одной стороны, и Зевсом, Герой, Афиной и Аполлоном —с другой. Дело было не просто в разнице между двумя группами богов, но также в противоположности между принципиально разными культами; следствия этого противостояния влияли даже на малейшие детали повседневного культа». Во второй части данной работы мы продемонстрируем аналогичную оппозицию в других цивилизациях, включая ее развитие. Можно сказать, что степень близости цивилизации к «традиционному» типу определяется степенью превосходства культов и обрядов первого типа над таковыми второго типа. С этой точки зрения аналогично устанавливается и природа и функции обрядов, свойственных миру «духовной мужественности».