Юлиус Эвола - Восстаие против современного мира

Свобода, которой обладал человек Традиции, была совершенно иной. Она состояла не в отвержении, а в способности воссоединиться с глубочайшим состоянием своей воли, связанным с загадкой собственной экзистенциальной «формы». В реальности то, что соответствует рождению и физическому элементу, отражает то, что можно назвать, в математическом смысле, равнодействующей различных сил или склонностей в его рождении; другими словами, оно отражает направление более мощной силы. В этой силе могут быть подавленные отклонения меньшей интенсивности —они соответствуют талантам и склонностям, которые на уровне индивидуального сознания отличаются как от его собственной органической преформации, [299] [299] То есть развертывания, реализации врожденных свойств — прим. перев . так и от обязанностей и окружения его касты. Эти примеры внутреннего противоречия в традиционном политическом порядке, регулировавшиеся кастовой системой, нужно рассматривать как исключение из правил; однако они становятся господствующими в обществе, более не знающем каст и, в общем, в отдельных обществах, в которых нет закона, который бы собирал, хранил и формировал таланты и квалификации, принимая во внимание особые функции. Здесь мы встречаем хаос экзистенциальных и психических возможностей, обрекающий большинство людей на состояние дисгармонии и социального напряжения; сегодня можно видеть много примеров тому. Без сомнения, даже в случае традиционного человека всегда могла существовать некоторая область неопределенности, но эта область в нем служила только для подчеркивания положительного аспекта двух изречений: «Познай самого себя» (дополненного изречением «Ничего сверх меры») и «Стань самим собой», что подразумевало действие по внутренней трансформации и организации, ведущей к уничтожению этого поля неопределенности и интеграции собственного «Я». Обнаружить «господствующую» черту собственной формы и касты и возжелать ее, через трансформацию ее в этический императив, [300] [300] Единственным современным мыслителем, подошедшим близко к этому взгляду, хотя и не зная об этом, был Ницше: он разработал точку зрения абсолютной морали с «натуралистической» основой (см. R. Reininger, F Nietzsches Kampf um den Sinn des Lebens , Wien, 1925). и, более того, актуализировать ее «ритуально» через верность, чтобы уничтожить все привязывающее к земле (инстинкты, гедонистические мотивации, материальные соображения) —таково дополнение вышеупомянутого взгляда, ведущее ко второму основанию кастовой системы в ее закрытости и стабильности.

С другой стороны, мы должны помнить о том аспекте традиционного духа, в соответствии с которым не существовало никакого объекта или функции, которые сами по себе рассматривались бы как высшие или низшие по отношению к другим. Истинное различие придавалось скорее способу которым переживались объект или функция. Земному пути, вдохновляемому утилитаризмом или корыстью ( сакама-карма ), противопоставлялся небесный путь действия не ради последствий, а ради самого действия ( нишкама-карма ), и преобразования всякого действия в ритуал и «жертву». Таков был путь бхакти —термин, в данном контексте соответствовавший больше мужественному смыслу средневековой верности ( fides ), нежели пиетистскому смыслу, господствовавшему в христианской идее «преданности». Совершаемое в соответствии с этим типом бхакти действие можно сравнить с огнем, рождающим свет, в котором поглощается и очищается материя самого действия. Степень, до которой действие освобождалось от материи, отделялось от корысти и страсти и становилось самодостаточным («чистое деяние», используя аналогичное аристотелевское выражение), определяла иерархию действий и, следовательно, иерархию каст или других органов, соответствовавших им в качестве «функциональных классов».

При таких исходных посылках, не теоретических, а экспериментальных, и, таким образом, даже не выражавшихся открыто, стремление перейти от одного рода деятельности к другому(и, следовательно, из одной касты в другую), которое при поверхностном и утилитарном взгляде может рассматриваться как более достойный и выгодный шаг, едва ли рассматривалось в традиционном мире —настолько, что наследственный характер функций устанавливался сам по себе даже там, где не было каст, а существовали только общественные группы. Всякая функция и деятельность в равной степени казалась отправной точкой восхождения в ином —вертикальном, а не горизонтальном смысле, и не в преходящем, а в духовном порядке. В этом отношении человек, будучи в своей касте, в верности своей касте и собственной природе обладал тем же самым достоинством и чистотой, что и все остальные; это было верным как для шудры, так и для царя. Каждый выполнял свои функции в общем общественном порядке, и при помощи собственной бхакти даже принимал участие в сверхъестественном принципе того же порядка. Говорилось так: «Человек достигает совершенства, поклоняясь исполнением своих обязанностей тому, от которого произошли все существа и который пронизывает весь мир». [301] [301] Бхагавад-гита , ХVIII, 46. Бог Кришна объявил: «Как люди обращаются ко Мне, так Я их и вознаграждаю. Каждый во всех отношениях следует по Моему пути», [302] [302] Бхагавад-гита , IV, 11. В XVII, 3 утверждается, что «преданность» человека должна соответствовать его природе. а также: «Поэтому без привязанности всегда совершай работу, которую следует делать, ибо, действуя без привязанности, человек достигнет Всевышнего ». [303] [303] Бхагавад-гита , Ш, 19. Также см. Законы Maну , II, 5; Π, 9: «Ибо человек, следуя дхарме, объявленной в священном откровении и священном предании, достигает в этом мире славы, после смерти —наивысшего блаженства». Понятие дхармы , или личной природы, которой человек должен быть верен, [304] [304] Бхагавад-гита , XVIII, 47 (см. также III, 35): «Лучше исполнять свои обязанности, хоть и несовершенно, чем исполнять чужие в совершенстве. Исполняя обязанности, предписанные собственной природой, человек не совершает греха». происходит от корня dr («поддерживать», «обеспечивать»), и выражает элемент порядка, формы или космоса, который воплощает и исполняет Традиция, против хаоса и становления. При помощи дхармы поддерживается традиционный мир, как все живущее и всякое существо; дамба, сдерживающая море чистой случайности и тленности, стоит твердо; живые существа вносят свой вклад в обеспечение стабильности. [305] [305] См. J. Woodrooffe, Shakti and Shâkta , London, 1929, p. 700. Поэтому ясно, почему покидание своей касты или смешение каст или даже прав, обязанностей, морали и культов каст считалось кощунством, уничтожавшим действенность всех обрядов и ведущим виновных в «ад», [306] [306] См. Бхагавад-гита , I, 42-44. По отношению к долгу оставаться верными особой функции и обычаям своей касты можно вспомнить характерный эпизод, в котором Рама убил слугу (шудру), практиковавшего аскетизм и тем самым узурпировавшего привилегию жреческой касты. Также можно вспомнить традиционное учение, согласно которому «Железный век» или «Темный век» будет ознаменован тем, что слуги будут практиковать аскетизм; это действительно кажется знаком нашего времени, когда некоторые плебейские идеологии стали видеть в «труде» ( дхарме слуги) особый род аскетизма. то есть в область демонических влияний, принадлежащих низшей природе. Люди, виновные в пересечении «кастовой линии», считались единственными «нечистыми» существами во всей иерархии; они были париями, или «неприкасаемыми», потому что они представляли собой центры психической инфекции в смысле внутреннего разложения. В Индии только люди «без касты» считались отверженными, и их избегали даже члены низшей касты, даже если те когда-то принадлежали к высшей касте. Наоборот, никого не унижала принадлежность к своей касте, и даже шудра был столь же горд и предан своей касте, как и брахман высшего статуса. Говоря в общем, идея загрязнения касалась не только индивида высшей касты, смешивавшегося с членом низшей касты, но даже последние считали себя загрязненными подобным смешением. [307] [307] См. С. Bougie, Essai , cit., p. 205; M. Müller, Essais de Mythologie comparée , Paris, 1873, p. 404. В определенных пределах идея о загрязнении не касалась женщин: мужчины высших каст могли брать в жены женщин из низших каст и не считаться загрязненными. Традиционно женщина относилась к касте не непосредственно, а через мужа. В Законах Ману говорится: «Каковы качества мужа, с которым жена сочетается согласно правилу, такие качества она и приобретает, как река, [соединенная] с океаном» (К, 35-36; IX, 22). Однако дело уже обстоит иначе, так как существующие традиционные структуры теряют свою жизненную силу. При смешении золота и свинца оба вещества изменяются; оба теряют свою природу. Следовательно, каждому было необходимо быть собой. Смешение разрушало традиционный порядок и открывало дверь инфернальным силам, убирая то, что Гёте называл «творческим ограничением». Целью было преобразование «формы», что было результатом бхакти и нишкамакарма , то есть, при помощи действия как ритуала и как жертвоприношения; изменение, уничтожение «формы», неважно как, считалось низким видом эскапизма. Отверженный был просто побежден таким эскапизмом —на арийском Востоке его называли патита , «падшим».