Сергей Чудинов - Терроризм смертников. Проблемы научно-философского осмысления (на материале радикального ислама)

Основные аргументы фатвы собираются вокруг доказательства нескольких центральных тезисов, которые формулируются в разных разделах текста и не связываются воедино в строго логическую систему, что обусловлено методологией мусульманского правоведения (фикх) — любая норма должна выводиться непосредственно из основополагающих текстов (Корана и Сунны) или сочинений классических мусульманских ученых. Однако мы попытаемся их сгруппировать и систематизировать определенным образом для облегчения восприятия и возможности взглянуть на общую схему аргументации в целом.

Все усердие автора в итоге нацелено на решение первейшей задачи — доказательства того положения, что в исламе нет абсолютного запрета на самоубийство. Основную, формулируемую на протяжении всего текста идею можно выразить так: действия человека, напрямую ведущие к собственной смерти, могут не расцениваться как самоубийство, если их целью является причинение ущерба врагам мусульман и в их основе лежат «чистые» мотивы, соответствующие исламу (желание исполнить волю Аллаха, принести своей жертвой пользу мусульманской общине и стать мучеником). Для доказательства разницы между самоубийством и действиями террориста-смертника приводится множество свидетельств из Сунны и наследия средневековых ученых ислама, из которых конструируются аргументы в основном путем логической аналогии. Эти свидетельства вместе с прилагающимися к ним выводами можно разделить на несколько пунктов. Первый пункт единственный, который прямо ссылается на Коран.

1. Торговая сделка между Аллахом и воином джихада. В самом начале исследования приводятся цитаты из Корана, очень популярные среди сторонников мученических операций. В величественном тоне они уподобляют джихад торговой сделке, в которой душа муджахида продается Богу в обмен на счастье в раю.

«Воистину, Аллах купил у верующих их жизнь и имущество в обмен на Рай. Они сражаются на пути Аллаха, убивая и погибая» (Коран, 9:111).

«Среди людей есть и такой, который продает свою душу, надеясь снискать довольство Аллаха. Аллах снисходителен к рабам» (Коран, 2:207).

В комментарии к первому аяту делается вывод о разрешенности в принципе любого плана действий, в котором муджахид «предлагает торговую цену [душу] для приобретения товара [рая]», пока не будет найдено свидетельство, дающее специальный запрет (по какому-либо конкретному случаю) [303]. Получается, что бомбист-смертник, если он признается муджахидом, не совершает самоубийство, но продает свою душу Аллаху.

2. Истории о доисламских мучениках, выбравших смерть вместо отречения от веры в единобожие, взятые из хадисов. Одним из ключевых исламских сюжетов, к которому не раз обращается фатва, — это легендарная история о языческом короле и мальчике, веровавшем в Аллаха и принявшем мученическую смерть в незапамятные доисламские времена в неизвестной стране. Получившая название «истории со рвом», она лишь упоминается в Коране [304], но ее содержание подробно раскрывается в одном из хадисов сборника Муслима, второго по значимости сборника хадисов после «Сахих» аль-Бухари. В целях дальнейшего понимания тех аргументов, на которые опираются идеологи, поддерживающие атаки террористов-смертников, кратко изложим фабулу этой истории, к которой мы возвратимся еще не раз [305].

У короля был старый колдун, который попросил своего господина найти ему преемника. Так у него появился молодой ученик, который случайно познакомился с монахом и от последнего перенял веру в Аллаха. Нужно отметить, что в этой истории колдун, так же как и король, — символы языческого невежества и деспотизма, тогда как монах — проводник истинной веры в единобожие, освобождающей человека от рабства у другого человека. После принятия истинной веры мальчик получил дар исцеления людей от врожденной слепоты, проказы и других болезней. Избавляя других от страданий, мальчик не ставил себе это в заслугу, объясняя, что он на самом деле никого не лечит, поскольку исцелять может только Аллах. После того как он чудесным образом вернул зрение одному из придворных короля, обратив его в свою веру, король узнал о способностях мальчика. После чего между королем и придворным состоялся диалог, вызвавший гнев властелина. На вопрос: «Кто вернул тебе зрение?», придворный ответил: «Мой Господь». Король спросил: «Разве у тебя есть другой господин кроме меня?» На что придворный ответил: «Мой Господь и твой Господь — это Аллах!» Узнав о том, что через мальчика люди начинают верить, что над ними есть власть выше, чем власть короля, повелитель пытает мальчика и узнает, что причина всему — монах, наставник мальчика. Тогда король приказывает привести ему монаха и производит над ним крайне жестокую казнь, предварительно потребовав отречься от своей веры. Далее следует очередь мальчика, которому также предлагают оставить свою веру, но тот, так же как и монах, наотрез отказывается. После следуют две попытки убить мальчика по приказу короля, который гласил его уничтожить, если тот своевременно не одумается. Его пытаются привести на высокую скалу и сбросить вниз, потопить в море, но каждый раз мальчик просит своего Бога: «О, Аллах! Спаси меня так, как пожелаешь!» — и чудесным образом спасается, а все сопровождающие его придворные гибнут. Наконец, мальчик предстает перед королем и по его запросу объясняет тот единственный способ, которым его возможно уничтожить: «Собери всех людей на возвышенном месте и привяжи меня к стволу дерева; затем возьми стрелу из моего колчана и вставь ее в лук и скажи: "Во имя Аллаха, Господа мальчика", и выстрели в меня. Если ты это сделаешь, ты меня убьешь». Король, выполнив все, что ему посоветовал мальчик, нанес ему смертельный удар стрелой в висок. Но смерть мальчика привела к последствиям, которых король не мог предсказать. Народ, будучи свидетелем казни (что было одним из обязательных требований успешной экзекуции), уверовал в Аллаха и стал повторять: «Мы уверовали в Господа мальчика!» Таким образом, казнь мальчика привела к противоположным результатам тому, чего в действительности хотел добиться деспотичный языческий правитель. Завершается история эпизодом о рве. Король приказал своим придворным выкопать глубокие ямы вдоль дорог, разжечь в них огонь и тех, кто не отречется от веры в Аллаха, бросать в эти ямы или же приказывать: «Прыгай!». Одна женщина с ребенком на руках, поколебленная сомнениями, чуть было не отступила от ямы, когда ее ребенок чудесным образом заговорил такие слова: «О, мать! Будь стойкой, ты на пути истины». Этим история, изложенная в хадисе, обрывается, но логика повествования наводит на мысль, что мать все же храбро бросилась в огонь, став вместе с младенцем мучениками веры в единобожие.