Георг Гегель - Наука логики. Том II. Субъективная логика. (Материалистически структурирована)

Понятие, как оно было рассмотрено выше, оказывается единством бытия и сущности . Сущность есть первое отрицание бытия, которое вследствие этого стало видимостью ; понятие есть второе отрицание или отрицание этого отрицания; следовательно, понятие есть восстановленное бытие, но восстановленное как его бесконечное опосредствование и отрицательность внутри себя самого. Поэтому в понятии бытие и сущность уже не имеют того определения, в котором они суть бытие и сущность , и равным образом не находятся лишь в таком единстве, при котором каждое светится в другом. Понятие поэтому диференцирует себя не на эти определения. Оно есть истина субстанциального отношения, в котором бытие и сущность достигают друг через друга своей исполненной самостоятельности и своего определения. Истиной субстанциальности оказалось субстанциальное тождество , которое есть равным образом и только положенность . Положенность есть наличное бытие и различение ; поэтому в–себе–и-для–себя–бытие достигло в понятии адекватного себе и истинного наличного бытия, ибо указанная положенность есть само в–себе–и-для–себя–бытие. Эта положенность образует собой различие понятия внутри его самого; его различия , ввиду того что оно (13) непосредственно есть в–себе–и-для–себя–бытие, суть сами все понятие целиком ; они суть всеобщие в своей определенности и тождественны со своим отрицанием .

Это вот и есть само понятие понятия. Но это пока что есть только его понятие, или, иначе говоря, само оно есть также только понятие. Так как оно есть в–себе–и-для–себя–бытие, поскольку последнее есть положенность, или, иначе говоря, абсолютная субстанция, поскольку она обнаруживает необходимость различенных субстанций как тождество , то это тождество само должно положить то, что оно есть. Моменты движения отношения субстанциальности, через которые понятие возникло , и реальность, которую они представляют собой, находятся пока что лишь в состоянии перехода к понятию; эта реальность еще не есть собственное определение понятия , происшедшее из него; она принадлежала сфере необходимости, его же реальность может быть лишь его свободным определением, — таким наличным бытием, в котором оно (понятие) тождественно с собой и моменты которого суть понятия и положены самим понятием.

Поэтому понятие, во–первых , есть истина лишь в себе ; так как оно есть только нечто внутреннее , то оно есть в такой же степени только нечто внешнее . Оно есть вначале вообще нечто непосредственное и в этом виде его моменты имеют форму непосредственных, неподвижных определений . Оно выступает как определенное понятие , как сфера голого рассудка . — Так как эта форма непосредственности есть пока что еще не адекватное его природе наличное бытие (ибо понятие есть соотносящееся только с собой самим свободное ), то она есть некоторая внешняя форма, в которой понятие может иметь значение не чего–то в–себе–и-для–себя сущего, а чего–то лишь положенного или субъективного . — Фаза непосредственного понятия образует собой ту стадию, на которой понятие есть субъективное мышление, некоторая внешняя для предмета (der Sache) рефлексия. Эта ступень образует собой поэтому субъективность или формальное понятие . Его внешний характер проявляется в неподвижном бытии его определений , вследствие чего каждое из них выступает особо, как нечто изолированное, качественное, находящееся лишь во внешнем соотношении со своим другим. Но тождество понятия, которое именно и составляет их внутреннюю или субъективную сущность, приводит их в диалектическое движение, посредством которого снимается их обособленность друг от друга, а вместе с тем и отделение понятия от предмета, и, как их истина, возникает тотальность , образующая собой объективное понятие .

Во–вторых , понятие в своей объективности есть сам сущий в себе и для себя предмет . Своим необходимым дальнейшим определением формальное понятие обращает само себя в предмет и тем самым утрачивает характер субъективного и внешнего отношения к последнему. Или, обратно, объективность оказывается выступившим из своей внутренности и перешедшим в наличное бытие реальным понятием . — В этом тождестве с предметом оно имеет тем самым собственное и свободное наличное бытие. Но это еще непосредственная , еще не отрицательная свобода. Как единое с предметом, понятие погружено в него; его различия суть объективные существования, в которых оно само снова есть нечто внутреннее . Как душа объективного наличного бытия, оно должно сообщить себе ту форму субъективности , которой оно в качестве формального понятия обладало непосредственно ; таким образом, оно в форме свободного понятия, которой оно еще не обладало в объективности, выступает рядом с последней и при этом обращает то тождество с нею, которым оно, как объективное понятие, обладает в себе и для себя , также и в положенное тождество.

В этом своем завершении, в котором оно в своей объективности обладает также и формой свободы , адекватное понятие есть идея . Разум , который есть сфера идеи, есть раскрывшаяся сама себе истина , в которой понятие имеет безоговорочно адекватную себе реализацию и свободно постольку, поскольку оно познает этот свой объективный мир в своей субъективности и последнюю — в том объективном мире.

В первой книге объективной логики абстрактное бытие было изображено как переходящее в наличное бытие , но также и возвращающееся в сущность . Во второй книге мы видели, что сущность определяет себя так, что становится основанием , в силу этого вступает в существование и реализует себя в виде субстанции , но снова возвращается в понятие . Относительно же понятия мы прежде всего показали, что оно определяет себя так, что становится объективностью . Само собой явствует, что этот последний переход по своему определению тождественен с тем, что в прежнее время выступало в метафизике как умозаключение от понятия , а именно, от понятия бога к его существованию или как так называемое онтологическое доказательство бытия божия . — Известно также, что возвышеннейшая мысль Декарта, согласно которой бог есть то, понятие чего заключает в себе его бытие , после того как она опустилась до плохой формы формального умозаключения, а именно, до формы упомянутого доказательства, была в конце концов побеждена критикой разума и той мыслью, что невозможно выколупать существование из понятия . Кое–что из касающегося этого доказательства было рассмотрено уже ранее. В первой части, на стр.67–72, трактуя о том, что бытие исчезло в своей ближайшей противоположности — в небытии и что истиной обоих оказалось становление , мы обратили внимание читателя на смешение, получающееся в том случае, когда, говоря о каком–нибудь определенном наличном бытии, фиксируют не его бытие , а его определенное содержание и потому воображают, что если такое–то определенное содержание (например, сто талеров) сравнивается с некоторым другим определенным содержанием (например, с контекстом моего восприятия, с состоянием моего имущества) и при этом обнаруживается различие между тем случаем, когда первое содержание прибавляется ко второму, и тем случаем, когда оно не прибавляется ко второму, то здесь речь идет якобы о различии бытия и небытия или даже о различии бытия и понятия. Далее, мы там же, на стр.95, и во второй части, на стр.462, осветили встречающееся в онтологическом доказательстве определение совокупности всех реальностей . — Но существенного предмета этого доказательства, т. е. связи понятия и существования , касается только что законченное рассмотрение понятия и всего хода развития, через который оно определяет себя к объективности . Понятие, как абсолютно тождественная с собой отрицательность, есть определяющее само себя; выше мы указали, что уже поскольку оно раскрывается в единичности, чтобы стать суждением , оно полагает себя как реальное , сущее ; эта еще абстрактная реальность завершает себя в объективности .