Луи Сен-Мартен - Человек Желания

Так трепещи же, человек, от страха за преступление свое, которое закрыло твою сущность тройной завесой, поскольку рука твоя заразной оказалась. Когда касаешься земли ты, то разве ты ее не оскверняешь и не разрушаешь? И разве нет ни справедливости, ни правоты во всем, за исключением того, что ты изобретаешь?

Кто может уповать на помощь прославлений всех, не подвергаясь собственному очищенью? И кто подвергся очищенью без страданий? Не нужно ли, чтоб воздух освежить и уничтожить насекомых, впустить порывистые ветры бурь?

Вселенная в деснице Бога, который постоянно ее трясет и возмущает, чтоб удалить все шлаки и оболочки грубые.

Но мудрость научает нас, что на нее влияет кротко Он, поскольку постепенны и неощутимы пути ее: так Он распорядился в благодетели законах.

Вы, кто светила изучали, предположив, что мiроздания система однажды пришла в движение, идею значимую выразили тем. И если творению присуще было мудрости единство, то разве не присуще оно его поддержке и управлению его?

Без этой действенной всеобщности во всех созданиях мудрости, едва ли нас могла достигнуть заря Господних прославлений.

Она, которая спешит вскормить людскую мысль; ведь если мысли Божьи суть творенья, то мысли человека только завязи, что ожидают солнечного света, чтоб к прославленью своему прийти.

Но ведаешь ли ты простой и совершенный образ? И знаешь ли, что в нем ты средоточье образуешь? Ему доверься. И изучай все годы жизни, с обыкновением людским расставшись рассматривать его в научной мертвечине.

Вот, что о нем тебе сказать необходимо: «Из всех существ, что после Бога, будь тем, что почитаем больше. Покоился на водах дух. Но Бог покоился на человеке ».

Как совершил паденье человек? Он – мысль Господня. Как совершил паденье человек? И неужели Господня мысль является ошибкой и преходящим заблужденьем?

Ведь истинны когда людские мысли, то не крепки ль они как аксиомы, на малую заботу не взирая о выгодном использовании их.

Ложь, ложь, дождусь ли возрождения, чтобы с тобой бороться? И если даже я недостойным стану пред оком Бога Моего, то ты гораздо недостойней меня.

Припомню, что являюсь мыслью Бога; затем по праву сущности своей запечатлею на тебе клеймо, которое тебя восставит бесчестием народов.

Ты хочешь обладать моей душой! Но отстранится от тебя и плоть моя. Ты думаешь ее схватить, и ловко выскользнет она из рук твоих. Во мне создал Господь отдохновенья место. Как я могу субботой пренебречь?

Я не засну отныне по плоти своей.

И всякий день, пред тем как сну предаться, врага отправлю в пропасти его. И телу сообщу деянья чистые простые, а мысль соединю с истоком подлинного света.

Пусть наполняют мое сердце благодеяния источники живые, а существо бессмертное мое – предвечные ключи любви. И так однажды приготовлюсь я ко сну упокоения и пробуждению в истине и в ликовании живительного духа.

Пребудет плоть внизу уж от меня; ее заразные и мрачные пары не потревожат впредь сияние моей эфирной оболочки.

Ужели судорожное возмущение природы ее закон первоначальный? Безудержные ветры, всколыхните волны моря и обратите воды их в блуждающие горы; закон могучий неотступно противодействует усильям вашим, стремясь повсюду равновесие восстановить неоспоримо.

Когда же сей закон вдруг на тела довлеть бы перестал, распались бы они на части. И нестроения с уродством землей тогда бы овладели.

Вселенная есть мягкая материя: на ней порядок изначальный не прекращает наносить печати, как формообразы существ; поскольку покой и мир являются конечными пределами природы, постольку они предел последний сущности людской.

Что это за поток, с вершин гор снизошедший, подмывший и сравнявший их с долиной?

Распространит свой уровень над мiрозданьем всем он, безмерною завесой отделив чудовищ, возмущающихся в безднах, и с ними вместе там потопит он всех тех, кто принимал участие в смятениях бесовских.

Покой и равновесие господствовать начнут над гладью вод. Господь отмщеньем воздает, когда противоречит нестроение порядку; так пусть же беззаконья удаляться от взоров собственных Его.

Насыться своим духом, человек, чтоб в свой черед он успокоил тех, кто алчут; ты уподобь его потоку жизни, который покрывает землю.

В одно мгновение пронизывает молния до бездн, до средоточия существ, что образуют тайну; но ты не проникаешь в душу человека!

Но может ли быть уровень у мiрозданья, когда его нет в сердце человека; и человек уж не сокровищница жизни, мудрости и разуменья? Земли стремнины, кедры гор и вы, животные, наполнившие мiр, поймите истину сию, ее друг другу непрерывно повторяя.

Пусть будет это гармоничным песнопеньем, составленным в едином такте, запечатленным полнотой времен.

Цель жизни – мiрозданье, поскольку жизнь его и сотворила. Посредник жизни человек, ее же он правитель во вселенной. Источник и начало жизни – Бог Единый, ничто не в силах без Него ее вкусить.

Пред человеком положите ваши жертвы, и святитель этот для Бога Нашего, Единого начала жизни, их предложит.

Но почему же дольний человек исполнен упованья? А потому, что он любовью связан в жизни этой. И было бы у человека все благополучно, когда бы счастья не стремился он достичь насильственным путем.

Когда же узы жизни дольней порвались, провисли и любви связующие нити, чтоб смертного предать на испытанье горшее. И если рветесь вы любви связующие нити, то с вами вместе рвутся и узы упования, поскольку оно есть дочь любви.

Однажды спокойно в лодке по реке плыл человек, но вдруг разбилась лодка о каменья, и он обрушился в поток, и безопасность, коей обладал, его оставила.

И ужасом объятый тонет, в воды нисходя; и вот, коснувшись дна, от шока пережитого его выносит на поверхность. Такое же последствие разрыва наших уз земных; и так же вверх нас восхищает упованье.

Известна ли нам глубина реки? Известно ль нам, что нисходя в нее, мы можем повстречать там водоросли колкие, способные нас ранить, подводные утесы, о которые разбиться можем мы, иль хищных рыб, готовых нас пожрать.

Погибель тем, кто тонут на бездонных водах, или в пучине глубочайшей, которая не силах уж их на поверхность вынести, после того как с жизнью они уж попрощались.

Но коль пловец живым всплывает на поверхность, в нем возрождается надежда, и силы получает он, чтоб берега достичь.

Великодушным стань же, человек, и водам уж не поглотить тебя; и глубину потока испить ты сможешь на своем пути.

Господнюю любовь глаза твои увидят, что тянет за руки тебя на край стремнины; и ты забудешь пору скорби и обмана, и памятью возобладаешь только для истины с благодеянием.