Коллектив авторов - Аристотель. Идеи и интерпретации

То есть две точки опоры создают плавники, а еще две — два изгиба тела.

Неясный в этом месте текст восстанавливается на основе пояснения Михаила Эфесского.

Задние ноги слонов действительно обладают уникальной способностью изгибаться вперед (это единственные известные млекопитающие, обладающие таким свойством), что должно быть и породило эти рассказы.

То есть просто вернется на прежнее место.

διαβεβηκέναι. От διαβήτης— плотницкий циркуль. Аристотель продолжает геометрическую аналогию.

Аристотель отсылает к своему опыту с пером, описанному выше. Перпендикуляр, опущенный на основание равностороннего треугольника со сторонами, равными по длине конечностям, меньше, нежели длина конечности, следовательно, голова животного или человека, стоящего на прямой конечности, перпендикулярной земле, будет всегда выше, нежели в данном случае.

То есть кривая или ломаная линия всегда короче прямой, если измерять расстояние от ее начала до конца.

Буквально, живые существа «с неразделенным крыльями», как у насекомых, и живые существа «с разделенным крыльями», то есть крыльями, покрытыми перьями.

Термины: τὸ κοῖλον и τὸ κυρτόν. Можно сказать, «выгнутый вперед» и «загнутый назад».

Буквально, «черепкообразные», например, улитки, устрицы и т. д. См. Историю животных 527b35.

О том же см. Историю животных 498f31 и О частях животных 697b1.

Очевидно, Аристотель рассматривает этот трактат в качестве дополнения к своему большому сочинению О частях животных . Предложение перейти к трактату О душе в данном контексте необъяснимо, что позволило некоторым авторам считать эту заключительную фразу позднейшей вставкой.

Исследование выполнено при финансовой поддержке РНФ в рамках проекта (№ 15-18-30005) «Наследие Аристотеля как конституирующий элемент европейской рациональности в исторической перспективе». Впервые опубликовано: ΣΧΟΛΗ (Schole) 10/2 (2016). c. 710–713.

Здесь и далее свидетельства о Теофрасте представлены по собранию Fortenbaugh, Gutas, Huby & Sharpies 1992 [FGH&S].

В списке сочинений Теофраста Диоген Лаэртий (5.46) упоминает одну книгу О базовых (ἀπλῶν) затруднениях . Возможно, как предполагают многие исследователи, здесь имеется в виду наш трактат, впоследствии названный Метафизикой по аналогии с произведением Аристотеля. Как, без сомнения, заметит читатель, перед нами действительно не последовательное рассуждение, а собрание «апорий», своего рода список аргументов «за» и «против» по поводу сложных теоретических вопросов.

Подбор проблем для обсуждения разбирает Devereux 1988. Примечательным образом, основным источником для Теофраста оказывается Аристотелева Метафизика Л, чему, возможно, есть свое объяснение.

Подробнее об этом см.: Van Raalte 1988 и 1993 (предисловие и соответствующие места комментария). Метод Теофраста я разбираю в другой работе: Афонасин 2016.

Перевод выполнен при финансовой поддержке РНФ в рамках проекта (№ 15-18-30005) «Наследие Аристотеля как конституирующий элемент европейской рациональности в исторической перспективе». Впервые опубликован: ΣΧΟΛΗ (Schole) 10 / 2 (2016). c. 713–732.

Ср. Платон, Тимей 59с и Аристотель, Метафизика 1026а, 1076а1 («сущее не может быть настолько плохо управляемым») и 1090b19 (бессвязный мир подобен «плохой трагедии»).

Должно быть, Спевсипп и Ксенократ, которые действительно отождествляли идеи с математическими объектами. Ср. Аристотель, Метафизика 1028b, 1076а и др. Это место подробно разбирает Джон Диллон (Dillon 2002). В целом о первой философии наследников Платона см. Диллон 2005, 53 сл. и 117 сл.

Так считал Платон. Ср. Аристотель, Метафизика 987b, 1076а.

Ср. Аристотель, Метафизика 1072а, ср. Физика 256а сл., О душе 432а15 сл.

О движения небесных сфер пишет Аристотель в Метафизике Л 8, 1073b17 сл., базируясь на теории Евдокса и Калиппа. Разумеется, во времена Аристотеля и Теофраста астрономия делала лишь первые шаги и основные открытия еще предстояло сделать.

Теофраст вновь возвращается к платоникам, выводящим чувственно воспринимаемый мир из идей и Единого (имея в виду как самого Платона, так и его преемников). Действительно, как бы вы не развивали теорию математических и геометрических объектов, началом числа окажется единица.

Иными словами, если небесные тела движутся благодаря своему стремлению к первому двигателю, то они сами должны обладать неким движущим началом, душой, которая, по определению, сама способна к движению, а значит причина движения получает объяснение через уже наличествующую способность к движению.

Теофраст критикует Аристотеля, который неосновательно отличал совершенное круговое движение небес от линейных и нерегулярных перемещений земных объектов.

Илиада 8.24, пер. Н. Гнедича. Примечательно, что Аристотель цитирует предшествующие этой строки поэмы (21–22) в трактате О движении животных (699b37-700а2), также в контексте обсуждения первого двигателя. Несколько изменив текст Гомера («наивысший советник» заменив на «наивысший среди всех») Аристотель приводит эту метафору в качестве иллюстрации идеи неподвижного двигателя. Боги не только не смогли свергнуть Зевса с Олимпа посредством золотой цепи, но и сами повисли на ней. Платон в Теэтете (153с6 сл.) считает, что эта цепь метафорически указывает на стабильное вращение солнца, обеспечивающее постоянство мироустройства.

Возврат, как полагает Dillon (2012, 179) к платоникам (ср. Тимей 29е) и, прежде всего, к Ксенократу, который принимал платонизированную версию Аристотелевой концепции бога-ума. По его представлению, формы не просто наполняют ум божества, но и выполняют в мире провиденциальную задачу (ср. Тимей 34а, о движении космоса по воле демиурга).

По замечанию van Raalte 1988, 202 и 1993 (соответствующие место комментария) Теофраст мог иметь в виду концепцию «врожденной пневмы», развитую Аристотелем в трактатах О движении животных и О рождении животных . По мнению Теофраста, это понятие бесполезно, как и Аристотелев эфир, так как движение небес естественно для них, как жизнь для живых существ (ср. 10а9 сл.).

Пифагореец Еврит был учеником Филолая и жил ок. 400 г. до н. э. О нем пишет Аристотель в Метафизике 1092b7 сл., Архита, впрочем, не упоминая. Возможно, эта информация происходит из недошедшего до нас сочинения Аристотеля или у Теофраста были свои источники.