Коллектив авторов - Аристотель. Идеи и интерпретации

Таким образом, Ориген предполагает наличие сущностного, отделимого от подлежащего эйдоса, который, в то же время, не является душой. Ориген отвергает толкование простецов, которые полагают, что воскреснут те же кости, плоть и жилы:

«Когда явится Христос… телесный эйдос… будучи по природе смертным (τὸ σωματικὸν εἶδος… τῇ φύσει θνητὸν ὄν)… изменится (μεταβάλλει) из „тела смерти“ (μεταβάλλει ἀπὸ τοῦ εἶναι σῶμα θανάτου), оживотворившись Духом животворящим, став из <���плотского> духовным… Но первое подлежащее не восстанет (τὸ πρῶτον ὑποκείμενον οὐκ ἀναστήσεται)» [486].

«Эйдос» — это форма, наложение которой на материю создает данное тело, индивидуальное и узнаваемое. Поэтому Ориген говорит, что эйдос находится «в теле» (τῷ εἴδει τῷ ἐν τῷ σώματι). «Эйдос отличает человека» (τὸ εἶδος τὸ χαρακτηρίζον τὸν ἄνθρωπον), т. е. делает индивидуальным его тело (τὸ εἶδος τὸ χαρακτηρίζον τὸ σῶμα), дает тому качественную определенность (τὴν ποιότητα). От эйдоса зависит форма (σχῆμα) человека. Материю тела Ориген именует «первым» подлежащим (I, 22 и 23) или «материальным» подлежащим (I, 22). Как и «эйдос», подлежащее «находится в нашем теле» (τὸ πρῶτον ὑποκείμενον… ἐν τῷ σώματι ἡμῶν). Подлежащее принципиально текуче и никогда не остается неизменным: «материальное тело пребывает текучим» (ῥευστοῦ γὰρ ὄντος τοῦ σώματος τοῦ ὑλικοῦ).

О принципиальной изменчивости материального подлежащего, Ориген рассуждал в других сочинениях применительно к воскресшему телу Христа. Там в поддержку своего учения Ориген явным образом отсылал к эллинской философии:

«Следует прислушаться к тому, что говорят эллины о материи, которая по своему определению лишена качеств (τῆς τῷ ἰδίῳ λόγῳ ἀποίου ὕλης) и которая принимает те качества, в которые облекает её Создатель (αὐτῇ περιτιθέναι); которая многократно отлагает прежние качества (τὰς προτέρας ἀποτιθεμένης), принимая (ἀναλαμβανούσης) лучшие и отличающиеся от прежних. И если эти мнения здравы, то что удивительного, если в отношении тела Иисуса качество смертного (ποιότητα τοῦ θνητοῦ κατὰ τὸ τοῦ Ἰησοῦ σῶμα) изменится (μεταβαλεῖν) промыслом и хотением Божиим в эфирное и божественное качество?» [487].

«Если материя, подлежащая ((ὑποκειμένην) всем качествам, может заменять (ἀμείβειν) качества, то почему невозможно, чтобы плоть (σάρκα) Иисуса, изменив качества, стала такой, какая потребна, чтобы иметь гражданство в эфире и превышающих эфир местах?» [488].

Свои соображения о теле, составленном из «эйдоса» и «подлежащего», излагаемые в трактате «О воскресении» Ориген именует «фисиологическим исследованием об эйдосе и первом подлежащем» [489]. Процесс сохранения эйдоса тем же Ориген иллюстрирует уже знакомым нам примером (но вместо «кишки», о которой пишет Александр, Ориген говорит о бурдюке и налитом в него вине):

«Ты, конечно, видел кожу животного или нечто другое подобное, наполненное водою. Если его слегка опорожнить и чуть наполнить, то эйдос (εἶδος) всегда являет себя тем же (τὸ εἶδος τὸ αὐτὸ δείκνυσιν). Ведь каково охватывающее (περιέχον), такую форму с необходимостью принимает и то, что внутри него (τὸ ἐντὸς σχηματίζεσθαι). Пусть некто добавляет столько же воды, сколько выливается, не допуская бурдюку (ἀσκὸν) полностью опорожниться (ἀθρόως κενωθῆναι). Прибавляемое (τὸ προστιθέμενον), хотя и не таково же, но по необходимости являет себя подобным (οἷον) прежнему, поскольку во время прибавления и убавления воды охватывающее пребывает тем же (διὰ τὸ εἶναι καὶ τὸ περιέχον τὸ αὐτὸ).

И если кто захочет уподобить (ἀπεικάζειν) этому тело, то не застыдится. Ибо таким же образом и разная плоть, принимаемая взамен изверженной плоти (σαρκῶν), изменяется(μεταβαλοῦνται) в форму охватывающегоэйдоса (εἰς τὸ σχῆμα τοῦ περιέχοντος εἴδους). То, что разойдется по глазам, становится сходным (ἔοικεν) с глазами, что по лицу, то с лицом, и что по другим частям, то уподобляется им.

Поэтому каждый являет себя (φαίνεσθαι) тем же самым, и нет в нем разной плоти в качестве первых подлежащих, но есть эйдос, сообразно которому формируется то, что поступает в тело.

Итак, если мы даже в течение немногих дней не бываем не бываем одними и теми же относительно тела, а только по эйдосу, который в теле (τῷ εἴδει τῷ ἐν τῷ σώματι), так как он один устойчив (ἕστηκεν) в нас от рождения, то тем более тогда [при воскресении] мы не будем теми же по плоти, но только по эйдосу, который и теперь всегда сохраняется в нас и пребывает [неизменным]. Ибо что там кожа [бурдюка], то здесь эйдос, и что в приведенном сравнении вода, то здесь прибавление и убавление (τὸ προσγιγνόμενον καὶ ἀπογιγνόμενον) [плоти].

Посему как теперь, хотя тело не остается одним и тем же, но особенность (ὁ χαρακτὴρ), связанная с тождественностью формы (κατὰ τὴν αὐτὴν μορφὴν), сохраняется одной и той же, так и тогда, хотя тело будет не то же самое (οὐκ ὄντος τοῦ σώματος τοῦ αὐτοῦ), — эйдос возросший (τὸ εἶδος αὐξηθὲν) в более славное состояние, проявится (δειχθήσεται) уже не в тленном, но в бесстрастном и духовном теле, каково, например, было [тело] Иисуса во время Преображения, когда Он взошел на гору с Петром, и [тела] явившихся Ему Моисея и Илии (Мф. 17:1–3)» [490].

Формула «возросший эйдос» здесь — это эхо рассуждений Александра о том, чтó именно является «возросшим». Более того, весь приведенный отрывок является сводкой рассуждений Александра Афродисийского о питании и росте живого организма.

Когда эйдос сообщает форму первой материи, он тем самым преобразует ее. Ориген говорит, что разная плоть, принимаемая взамен изверженных веществ, изменяется в форму эйдоса, одевающего [плоть] (I, 25). То вещество, которое «разойдется по глазам, уподобляется глазам» и пр. В результате, в телесном составе индивида нет разного типа усвоенной плоти или пития в качестве обособленных подлежащих, поскольку действием «вида» они были переработаны. Эйдос играет формообразующую активную роль.

Не случайно, для объяснения тождества тела земного и тела воскресения Ориген пользуется не только понятием телесного эйдоса, но обращается и к стоическому учению о семенном логосе. В аристотелевской традиции логос тела — это родов-видовое, логическое определение, у Оригена он становится сущностной формой. Ему требуется пояснить механизм трансформирующего воздействия эйдоса на материальное подлежащее. В этом Ориген следует как стоикам, так и апостолу Павлу, который говорит в 1 Кор. 15:35–44 о таинстве тождества и различия земного тела и тела воскрешения, сравнивая первое с зерном, а второе с ростком. Налицо тождество, потому что росток есть та же сущность, что и зерно, но перешедшая на следующую стадию развития. Имеется и различие, поскольку зерно и колос весьма отличаются по своему устройству, размерам, внешней форме. Семенной логос ответственен за единство тела, способность его развития, способность эволюционировать, которая изменяет младенца во взрослого человека, а зрелого мужа в старика.