Александр Левинтов - 1 | Плато. Диалоги
- Название:1
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:9785005319869
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Александр Левинтов - 1 | Плато. Диалоги краткое содержание
1 - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
А теперь ответь мне на другой вопрос, сынок, и мы проясним вместе сходство любви и смерти.
А л к и в и а д: спрашивай, учитель, я постараюсь ответить на все твои вопросы, как бы неожиданны или трудны они ни были.
С о к р а т: я всегда ценил твое прилежание, Алкивиад, но более я ценю твою память и совесть, что, собственно, одно и то же. Мы часто, забыв что-то, начинаем сочинять и выдумывать, вместо того, чтобы честно сказать себе и другим: «я не помню». Мы боимся казаться непомнящими, потому что свершили что-то дурное, нехорошее, и память тут же мстит нам, вычеркивая из себя не этот – другой поступок, другое воспоминание. Если бы мы не совершали дурных дел, наша память была бы совершенной и полной, а наша совесть чистой и в ней не было бы зачеркнутых мест. У злодеев и душегубов совесть черна, она вся – в провалах зачеркнутой памяти. Мгновенно совершаемое злодеяние уносит годы воспоминаний, застит детство и юность. Именно поэтому, большинство злодеев безродны и беспамятны. И величайшие злодейства оборачиваются проклятием родителей и отречением от детей: «забудь» – в горе и гневе говорят они – «мое имя и меня и не вспоминай более никогда!». А на суде эти убийцы и злодеи почти всегда на вопрос, кто они, отвечают «я – сирота», не чтоб разжалобить суд и закон, а в подлинном забытии рода своего.
А л к и в и а д: я встречал праведных старцев, которые отчетливо помнят свой род до седьмого колена.
С о к р а т: блаженным же открыт их род и дальше. И еще грядет человек, род которого будет открыт от первого до Него и от Него до последнего, которым Он и будет. Дважды придет Он и Собою замкнет все поколения. Но имя Его нам не дано знать.
Вопрос же у меня к тебе такой.
А л к и в и а д: я весь внимание.
С о к р а т: ты уже познал любовь. Ответь мне, что испытывал ты, когда страсть затихала?
А л к и в и а д: обычно – забытье.
С о к р а т: а не напоминало ли это забытье сон?
А л к и в и а д: как будто.
С о к р а т: а не путал ли ты любовь со сновидением?
А л к и в и а д: иногда мне действительно казалось, что я сплю и происходящее – сон.
С о к р а т: а чем любовь отличалась в эти мгновения от сна?
А л к и в и а д: учитель! я вспомнил! Во сне я всегда один, а в любви нас двое!
С о к р а т: вот видишь, мой милый Алкивиад, твоя память действительно чиста и честна. Любовь – это сон двоих и это как бы совместная смерть.
А л к и в и а д: но это всегда легкий и возвышенный, блаженный сон, полет на райские поля забвения.
С о к р а т: мой мальчик, только для тебя и таких, как ты. Ты познал только светлую страсть и возвышенную привязанность душ. Мне жаль говорить тебе об этом, но знай: есть низменные, грязные страсти, продажная любовь, похоть насилия, любовь к истязаниям и наслаждение собственной болью и собственным унижением. Эта любовь черна. Она ведет в Аид и насильника и его жертву, и истязателя и истязуемого, и визжащего в восторге от удара кнута и держащего этот кнут, и торгующего любовью и покупающего ее. Они вместе погружаются в злобный мир бездн и души их чернеют при жизни, становятся настолько тяжелыми и бренными, что, покидая в смерти тела, не возвышаются к небу, а бродят средь нас, мятежа нашу жизнь, прося прощения или требуя возмездия.
А л к и в и а д: как страшно.
С о к р а т: не бойся их. Они касаются своими невидимыми призрачными руками только тех, кто близок им, кто сопричастен таким же темным страстям.
А л к и в и а д: выходит, и сон и любовь – лишь тени смерти?
С о к р а т: нет, мой дорогой Алкивиад. Сон – лишь видимость смерти и любви. Высшие проявления любви и смерти – во сне или очень похожи на сон. Любовь и смерть – две великие сути, перед которыми оказался бессилен даже Зевс.
А л к и в и а д: расскажи мне про это, ты никогда мне раньше не говорил этого.
С о к р а т: давно я слышал эту историю, от Демитиллы, подруги и наставницы моей матушки. Повивальные бабки знают и хранят много секретов и тайн. Даже не знаю, в целости ли сохранился во мне тот давний рассказ.
А л к и в и а д: обними меня покрепче, может, часть моей молодой памяти перельется в тебя и вернет тебе старые воспоминания, а я постараюсь никогда не забывать твой рассказ.
С о к р а т: так слушай.
Это в наши дни бог смерти – Танатос и бог любви – Эрот. А были истинные времена, когда это были богини – Танаис и Эрос. Они были сестрами и жили в уединении от всех богов, на прекрасном одиноком острове Фиброс, что значит – Жизнь.
Прекрасны были юные богини, одна мать и в один миг родила их от великого древнего бога времени. Вечная молодость юных богинь смущала даже обитателей Олимпа, поддерживавших свое бессмертие амброзией и нектаром – этим же ничего не надо было, только любоваться друг другом.
Юные девы редко являлись людям и те жили подолгу и безмятежно, зачиная новых людей, как новый урожай – лишь по нужде и необходимости.
Дружно и согласно жили Танаис и Эрос, ни в чем не испытывая раздоров и противоречий. Так тесно сплела Ананке их судьбы, что порой, очнувшись ото сна в алмазных росах благодатного Фиброса, они долго не могли восстановить, кто есть кто из них: Эрос называла себя Танаис, а Танаис себя Эрос, и они смеялись над этой путаницей и в неведении проводили иногда целые дни и года, поменявшись именами. А люди в это время говорили друг другу: «неурожай на нас и старые опять зажились». И самых старых вели к морскому обрыву и сбрасывали вниз, оставляя лишь имена, чтобы дать их новым людям.
Снисходительно смотрел Зевс на шалости и баловство сестер-подруг. Не заботили его нужды людей. Знал громовержец, что доступна ему любая дева – только кликни послушную Эрос, что легка и доступна ему месть – лишь позови столь же послушную Танаис.
Наслаждался услугами юных сестер могучий и беспечный Зевс и не знал, не провидел он тонко и искусно спряденную нить, которую вили ему и подвластному ему миру неумолимые Парки. «Синтесис!» – беззвучно шептали безмолвные пряхи, «Синтесис ткём мы богу и миру». «Синтесис!» – вздыхали во тьмах Тартара поверженные Зевсом титаны и боги. «Синтесис!» – свиристели тончайшим ядовитым писком неумолимые Эринии, безобразные дочери древнего Хаоса.
Священное слово «синтесис» хранило в себе волшебную тайну, единственный скрытый от Зевса-Хронида завет Хаоса. Знали лишь Хаотиды смысл и зловещее значение этого слова. И никакие мглы Тартара не могли вырвать из них эту великую и страшную тайну.
И чем больше бесчинствовал и распутничал Зевс, тем явственней надвигался на него невидимый ему и неотвратимый Синтесис.
И он настиг наконец, настиг неистового в любви, мести и смерти громовержца!
Приглянулась беспечному богу прекрасная Гипподамия. Обманом взял ее всесильный бог и, чтоб невозбранно тешиться и упиваться ее красотой, отправил в Аид ее мужа, гордого и смелого Пелопа, сына Тантала. И родила Гипподамия на забаву Зевсу и на погибель людям двух сыновей-близнецов, Фиеста и Атрея.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: