Яки Андрес Мартинес Роблес - Экзистенциальная философия для психотерапевтов… и других любопытных

Ницше также проявляет дальновидность и предвосхищает развитие психоанализа в своей концепции «динамического разума», в котором энергия может быть латентной или подавленной, а также передаваться от одного инстинкта к другому, и размышляет о психической реальности как о непрерывном конфликте сил в постоянном движении. Он говорит о сексуальных и агрессивных инстинктах, и даже об аутоагрессивных импульсах, хотя его видение не столь детерминистично, как у Фрейда, но ближе к нынешним теориям относительности или, как в случае Кьеркегора, к теориям хаоса и сложности. В конце концов, он видел человеческое существование в свободе и непрерывном становлении. «Наивысшее желание власти – запечатлеться в бытии» (Nietzsche en Gómez, 2000).

Ницше не верил в линейную каузальность:

Вторичного нет. Также нет, утверждает Ницше, никакого расчета, согласно которому за определенной причиной должен следовать определенный эффект. Интерпретация события посредством причины и следствия является ложной. Речь идет о борьбе между двумя неравными элементами власти, новым пактом между силами, в котором новое состояние является чем-то радикально отличным от старого, но не его последствием. Динамика, а не логика и механика (Mann, 2000).

«Там, где наивный искатель древних цивилизаций видел только две вещи – «причину» и «следствие», мы обнаружили множественную последовательность; мы усовершенствовали образ становления…» (Nietzsche, 1999)

В протоколах Венского психоаналитического общества от 1908 года Фрейд признает, что интуитивный метод Ницше достиг осознаваний, невероятно похожих на психоаналитический метод, – хотя он был осторожен, чтобы не упоминать о том, что находился под его влиянием. Фрейд сказал, что пытался читать Ницше, но чувствовал головокружение от того, что страницы были переполнены осознаваниями, так тревожно близкими к его собственным» (Yalom, 2000).

Ницше предложил концепцию «сверхчеловека» (Übermensch), которого, возможно, следует назвать «ультрачеловеком», поскольку это не тот, кто обладает экстраординарными возможностями или способностями, но тот, кто утверждает свою человечность до конца. Он достиг истинной свободы, смог выйти за рамки моральных предрассудков и принятых подавлений, подвергая сомнению все ценности, ранее установленные им самим или другими, выработав личный, автономный режим функционирования.

Сверхчеловек не является кем-то «превосходящим», «супер-эгоистической» моделью, а тем, чье тело, id уважается и учитывается, а иногда даже прославляется как единственный учитель, которого мы имеем (van Deurzen, 2000). Для Ницше тело является первичным ориентиром. «Существенно: исходить из тела и использовать его в качестве руководства. Это самый богатый феномен, обеспечивающий наиболее четкие наблюдения…» (Nietzsche en Savater, 1996). Это предложение важно для экзистенциальной психотерапии и связано с предложениями гештальт-терапии – всегда предлагать исследование клиента на уровне телесных ощущений.

Важно не путать эти понятия с каким-то отвержением разума и даже духа. Речь идет скорее о напоминании, что наше существование начинается с физического и телесного измерения, и что остальные измерения не должны отрицать эту фундаментальную основу.

«Сверхчеловек – тот, в ком тело стало рефлексивным и умным – где тело, дух и «я» интегрированы» (van Deurzen, 2000).

Путь превращения в сверхчеловека:

… лежит не в покорении других или доминировании над ними, а в самоконтроле . Поистине могущественный человек никогда не причиняет боли или страданий, но, подобно пророку Заратустре, переполнен силой и мудростью, которую он свободно предлагает другим. Его предложение исходит из личного изобилия, и никогда – из чувства сострадания, что представляло бы своеобразный тип презрения. Итак, сверхчеловек – ратификатор жизни, тот, кто любит свою участь, тот, кто говорит «да» жизни… Сверхчеловек Ницше – это тот, кто, если бы ему представилась возможность жить точно так же, снова и снова, на веки вечные, сказал бы: «Да, да, дай ее мне. Я возьму эту жизнь и буду проживать её точно так же». Ницшеанский сверхчеловек любит свою судьбу, принимает свои страдания и преобразует их в искусство и красоту. И он также является человеком, который, с точки зрения Ницше, становится Übermensch, философской душой, – тем, кто представляет собой следующий этап человеческой эволюции (Yalom, 2000).

Хороший способ приблизиться к сверхчеловеку – не пытаться избегать трудностей и страданий, которые происходят в жизни. Сейчас люди очень часто стараются избегать любой боли или дискомфорта – как физического, так и психологического. Для Ницше это представляет собой форму, в которой наш дух засыпает, ослабевает и вырождается. Противостояние трудностям и прохождение через страдания – это своего рода духовная гимнастика. Душа укрепляется, когда мы не избегаем трудностей, переживаемых по факту существования. Речь идет не о поиске проблем, а просто о том, чтобы быть доступным – сталкиваться с тем, что происходит с нами в жизни. Отсюда фраза: то, что нас не убивает, делает нас сильнее .

Для Ницше «суперэго» не существует, есть только повиновение внешнему, недостаток мужества пойти против социальных норм. «Приспособленный к нормальному обществу» представляется ему посредственностью, так как нормальное общество прежде всего стремится разделить разум и тело (наследие Декарта), а для Ницше тело, разум и душа являются единством, основой которого является телесное измерение. Фактически, Ницше рассматривает разум и душу как функции тела.

Ницше предупреждает об ошибке, которая возникла бы, если бы мы пытались интерпретировать как чувства и желания тела, так и телесные переживания. Это может быть только переживанием и описанием, но не интерпретацией.

Ницше также представил идею «проекции», хотя и с точки зрения недуальной позиции, признав сущностное единство мира, переживаемого человеком, и мира как внешнего агента (как упоминалось выше, когда речь шла о субъективности); вместо разделения на субъекта и объект Ницше говорит о непрерывности. Этими размышлениями он также предвосхищал развитие феноменологии.

По Ницше, следует не подавлять эмоции, но научиться их использовать. Первый шаг к этому – их узнать, открыть для себя заново свою мощь и силу, обратиться к внутреннему источнику, который обеспечивает нам возможность жить глубоко и страстно, зная, как интегрировать конфликты внутренних и внешних сил.

«Преодоление страстей? Нет, если это означает их ослабление» (Nietzsche en Manzano, 2002).

Этот процесс нелегок, потому что требует самопознания: «Мы – кого мы знаем – не узнаем самих себя по уважительной причине: мы никогда не смотрим на себя» (Nietzsche, 2003).