Александр Заиконников - История Запада. Колониальная эра. Том II

Парламентская Фронда закончилась подписанием Рюэльского мира. Это случилось 11 марта 1649 года, слишком быстро, чтобы можно было поверить в окончательное завершение смуты. Мазарини остался у власти, то есть причина всеобщего недовольства не была устранена. Парламентская Фронда окончилась, но ей на смену пришла Фронда принцев. Новая Фронда была движением исключительно политическим, она не несла в себе в отличие от народной Фронды сколько-нибудь выраженной социальной окраски. Проще говоря, это была борьба за власть и только. За возобновлением беспорядков стояли представители высшей французской знати.

Принц Конде (Луи II де Бурбон, известный как Великий Конде), талантливый французский полководец и герой Тридцатилетней войны, возглавлял правительственные войска во время парламентской Фронды. Однако принц Конде ненавидел Мазарини не меньше Брусселя и простого народа. Строя планы подчинить своему влиянию несовершеннолетнего монарха, и тайно надеясь на то, что волнения черни приведут к падению итальянца, принц Конде остался недоволен условиями Рюэльского мира. Еще одним недовольным был влиятельный коадъютор (заместитель) архиепископа Парижского Поль Гонди. Этот амбициозный клирик хотел заполучить кардинальскую шапку и, так же как и Конде, увеличить свое политическое влияние через смещение с политического олимпа Мазарини.

Недовольство знати вызревало девять месяцев и раскрылось в попытке государственного переворота в январе 1650 года. Анна Австрийская и Мазарини тогда отдали приказ арестовать принца Конде и его посвященного во все тайны свояка – герцога де Лонгвиля. Этот приказ повлек за собой волнения, обернувшиеся гражданской войной. Большую активность проявила Анна Женевьева де Бурбон-Конде, сестра принца Конде и жена герцога де Лонгвиля. Герцогиня, имевшая репутацию первой красавицы Франции (хотя глядя на ее портреты, такого не скажешь), спровоцировала восстания в провинциях, губернатором которых являлся ее муж: в Нормандии, Гиени, Бургундии и Пуату. Другая принцесса крови, герцогиня де Монпансье, возбудила Орлеан. Сторону фрондеров принял также влюбленный в герцогиню де Лонгвиль виконт де Тюренн.

Анри де Ла Тур д’Овернь, виконт де Тюренн был, вне всяких сомнений, одним из лучших полководцев своей эпохи. И во многом, именно благодаря ему было нанесено военное поражение Фронде принцев. Дело в том, что уже в мае 1651 года чувство долга у этого человека возобладало над любовью, и он примирился с королем. 2 июля 1652 года состоялось решающее сражение в Сент-Антуанском предместье. Командовавший королевскими войсками Тюренн, наголову разбил принца Конде. Последний, благодаря помощи герцогини де Монпансье, или как ее еще называли «Великой Мадемуазель», успел укрыться за стенами Парижа.

Кроме побед Тюренна, поражению Фронды содействовала неспособность французской знати достичь единства. Мазарини предусмотрительно покинул Францию. Он остановился у курфюста Кёльна, поддерживая тайную связь (через переписку) с Анной Австрийской. Фрондеры, лишившись их главного раздражителя, ожидаемо перессорились. Даже коадъютор Поль Гонди, казавшийся непримиримым, после того как получил страстно желаемый им кардинальский сан, подобно Тюренну покинул Фронду принцев.

Неспособность принца Конде найти общий язык с парижанами и его бегство в находившуюся в состоянии войны с Францией Испанию, стало завершающим аккордом восстания. Конде покинул Париж, ну а Анна Австрийская вместе с сыном – Людовиком XIV торжественно въехала в столицу (21 октября 1652 года). Народ ликовал, королевская власть торжествовала. Мазарини был достаточно умен, чтобы не портить людям праздник. Без лишнего шума (но с немецкими наемниками) он вернулся в Париж и возобновил работу спустя полгода.

Решительное и на этот раз уже окончательное поражение Фронды, привело к восстановлению порядков существовавших во Франции до ее начала. Фискальные акты, послужившие причиной народного недовольства, продолжали действовать в полном объеме. Французской элите из-за гордости не желавшей подчиняться чужестранцу, пришлось смириться. Мазарини крепко держал в своих руках бразды правления государством, вплоть до своей кончины в 1661 году.

К чести его правления, восстановление королевской власти, не повлекло за собой жестоких репрессий. Лидеры Фронды, и в том числе принц Конде, фактически совершивший государственную измену, после того как потерпев поражение, бежал к испанцам, отделались лишь изгнанием. Многие из них были впоследствии прощены и возвращены ко двору.

Фронду иногда считают карикатурой на английскую буржуазную революцию. Историческое значение Фронды видят в том, что она показала неспособность французской аристократии справиться с управлением страной в отсутствии короля и его центрального аппарата. Народная Франция, задавленная прессом налогов, взбрыкнувшая и поднявшаяся на дыбы, дабы это бремя сбросить, оказалась на поверку «королевской страной». Народ был инкорпорирован в государство, а государство, в свою очередь, инкорпорировано в королевскую власть. За последние полвека значение королевской власти во Франции возросло на порядок. За этим стояла политика Генриха IV, по-новому расставившего приоритеты, в частности, впервые поставившего государственные интересы выше религиозных.

За усилением центральной власти стояла также политика первого министра Людовика XIII кардинала Ришелье. Его трудами французское государство баснословно разбогатело за счет собственного народа. Налоги за время его нахождения у власти выросли в 3 раза. Ришелье подрезал крылья в угоду сильному государству не только третьему сословию, но и французской знати, лишившейся замков, вооруженных свит, права дуэлей, и издревле присущего ей гонора, совершенно бесполезного с точки зрения Ришелье для французского государства. Ну а триумфом религиозной политики покойного Генриха IV, отделившего государственные интересы от интересов церковных, стало вступление при кардинале Ришелье, Франции в Тридцатилетнюю войну. Католическая страна, словно позабыв о том, что она католическая, руководствуясь национальными интересами, приняла протестантскую сторону.

Политика Мазарини ничем не отличалась от политики Ришелье. Отличия можно было найти только в личностях первых министров. Кардинал Ришелье был чуть жестче, кардинал Мазарини – чуть гибче. Оба были одинаково умны. Францией они управляли, словно играли шахматную партию, тщательно и вдумчиво взвешивая ходы. Поражение, нанесенное Фронде, можно, таким образом, считать за окончательную победу политики Ришелье-Мазарини, когда все сословия французского общества, в равной степени, были подчинены королевской власти, склонились перед всеобщей этатистской идеей и объединились в служении государству.