Алексей Маслов - Книга судьбы: ежедневные медитации с Конфуцием

1. Философ сказал: «Юна можно поста—вить лицом к югу». Тогда Чжун-гун спросил Конфуция о Цзы Сан-бо-цзы; тот отвечал: «Годится — он нетребователен». Чжун-гун спросил: «Разве нельзя управлять народом, будучи внимательным к самому себе и либе—ральным в деятельности? Но быть нетре—бовательным как к самому себе, так и к сво—ей деятельности — разве это не будет уж слишком нетребовательно?» Философ ска—зал: «Слова Юна справедливы».

2. Ай-гун спросил Конфуция: «Кто из Ва—ших учеников любит учиться?» Тот отве—чал: «Был Янь-хуэй, который любил учить—ся, не переносил своего гнева на других и не повторял ошибок. К несчастью, его жизнь была коротка, он умер. Теперь таких нет. Не слышно, чтобы были любящие учиться».

3. Когда Цзы-хуа был отправлен в Ци, то Жань-цзы просил хлеба для его матери.

Философ сказал: «Дай ей один фу (6 мер 4 гарнца)». Жань-цзы просил прибавить. Философ сказал: «Дай ей один юй (16 мер)». Жань-цзы дал ей 5 бинов (80 мешков по 4 пуда 12 фунтов в каждом). Тогда Фило—соф сказал: «Я слышал, что когда Чи (Цзы-хуа) отправился в Ци, то он поехал на сытой лошади и одет был в легкую (бога—тую) шубу. Благородный муж помогает ну—ждающимся, но не прибавляет к богатст—вам богатых».

4. Когда Юань-сы был при Конфуции управляющим и Конфуций давал ему 900 мер хлеба, то тот отказывался. Учи—тель сказал: «Не отказывайся, а возьми и раздай соседям, живущим с тобою в одном хуторе, деревне, селе или волости».

5. Философ отозвался насчет Чжун-гуна следующим образом: «Теленок от пе—строй коровы, если он рыжий и притом с рогами, хотя бы люди и не пользовались им для жертвоприношения, разве духи гор и рек им погнушались бы?»

6. Философ сказал: «О Хуэе я могу ска—зать, что сердце его в течение трех месяцев не разлучается с гуманностью, тогда как у других ее хватает на день, самое большее — на месяц».

7. Цзи Кан-цзы спросил Философа: «Можно ли допустить Чжун-ю до участия в управлении?» Тот ответил: «Ю — человек решительный. Что для него значит участ—вовать в управлении?» Цзи Кан-цзы спро—сил: «Ну, а Цю можно допустить?» Фило—соф сказал: «Цю, он талантливый человек. Какая трудность для него участвовать в управлении?»

8. Цзи-ши посылал Минь-цзы-цяня прави—телем города Ми. Минь-цзы-цянь сказал по—сланному к нему с известием: «Вежливо от—кажись за меня, а если в другой раз будет приглашать меня, то я непременно уйду на реку Вэнь».

9. Бо-ню заболел. Философ, навестив его, взял через окно его руку и сказал: «Ум—рет — такова судьба. Такой человек и уми—рает от такой болезни!»

10. Философ сказал: «Какой достойный человек Янь-Хуэй! Он довольствовался одною чашкою риса и одним ковшом воды и жил в отвратительном переулке. Другой бы не мог вынести этих лишений, а он не изменял своей веселости. Какой достойный человек Хуэй!»

11. Жань-цю сказал: «Не потому, чтобы я не находил удовольствия в твоем Учении, а сил у меня не хватает». Философ сказал: «Те, у которых недостает сил, останавли—ваются на полпути; теперь ты сам себя ог—раничиваешь».

12. Философ, обратившись к Цзы-ся, сказал: «Ты будь благородным ученым, а не низким человеком!»

13. Когда Цзы-ю сделался правителем города У-чэн, Философ спросил: «Что же, достал ли там себе порядочного человека?» Тот отвечал: «Есть некто Тань-тай Ме-мин, который не ходит по тропинкам окольным, а бывает у меня только по делам служебным (общественным)».

14. Философ сказал: «Мэн-чжи-фань не хвастался своими заслугами. Когда его вой—ско обратилось в бегство, он следовал поза—ди его, а при вступлении в город стегнул своего коня, сказав: „Я не смел бы оста—ваться позади, да конь не шел вперед“.

15. Философ сказал: «Без красноречия Чжу-То и красоты сунского принца Чжао трудно избежать ненависти в наш век».

16. Философ сказал: «Кто выходит не через дверь? Но почему же не идет по это—му пути?»

17. Философ сказал: «Когда природа бе—рет перевес над искусственностью, то мы имеем грубость, а когда искусственность преобладает над природой, то мы имеем ли—цемерие; и только пропорциональное соеди—нение природы и искусственности дает бла—городного человека».

18. Философ сказал: «Человек от рож—дения прям, и если потом, искривившись, остается цел, то это по счастливой случай—ности».

19. Философ сказал: «Тот, кто знает Учение, уступает тому, кто находит в нем удовольствие».

20. Философ сказал: «С человеком, спо—собности которого выше посредственных, можно говорить и о высоких предметах, а с тем, у которого они ниже посредственных, нельзя».

21. Фань-чи спросил: «Кого можно на—звать умным?» Философ ответил: «Умным можно назвать того, кто прилагает исклю—чительное старание к тому, что свойст—венно человеку, почитает духов, но удаля—ется от них». «А человеколюбивым?» — спро—сил Фань-чи. «А человеколюбивым, — сказал Философ, — можно назвать того, кто на первом плане ставит преодоление трудного (т. е. победу над собой), а выгоду — на вто—ром».

22. Философ сказал: «Умный находит удовольствие в воде, потому что он видит в ней, вечно текущей, неустанную и никогда не знающую покоя силу ума в его стремлении к познанию истины; тогда как гуманный лю—бит горы как символ постоянства и незыб—лемости тех непреложных и неизменных ос—нов, из которых вытекает гуманизм».

23. Философ сказал: «Одна эволюция в царстве Ци, и оно сравняется в нравствен—ном отношении с царством Лу, одна эволю—ция в этом последнем, и оно достигнет ис—тинного Пути».

24. Философ сказал: «Кубок без грани разве это кубок?»

25. Цзай-во спросил: «Гуманный человек, если бы ему сказали, что в колодце есть че—ловек, спустился бы он за ним?» Конфуций сказал: «Зачем так? Благородного мужа можно заставить отправиться к колодцу, чтобы спасти упавшего в него, но его нельзя заставить спуститься в колодец; его мож—но обмануть, но не одурачить».

26. Философ сказал: «Благородный муж, обладающий обширными познаниями в ли—тературе, может также не уклониться от истины, если будет сдерживать себя цере—мониями».

27. Философ увиделся с Нань-цзы. Цзы-лу был недоволен этим. Тогда Философ ска—зал: «Пусть Небо отринет меня, если я сде—лал что-нибудь худое!»

28. Философ сказал: «Достоинства пря—мого пути и неизменных правил — как они совершенны! Но они давно уже редки среди людей».

29. Цзы-гун сказал: «Вот если бы нашел—ся человек, который, щедро раздавая наро—ду, мог бы помочь всем! Что бы Вы сказали о нем? Можно ли его назвать гуманным?»