Илья Ильин - Постмодернизм от истоков до конца столетия - эволюция научного мифа

форма заново осваивается и переделывается в совершенно ином

социальном и культурном контексте, ее первоначальный комму

никат (сообщение, послание и т. д. -- идеологически и социально

окрашенное содержание) по-прежнему за ней сохраняется и дол

жен быть признан в качестве функционального компонента новой

формы, в состав которой старая форма входит в том или ином

виде.

История музыки, по утверждению критика, дает наиболее

характерные примеры этого процесса, когда народные танцы

трансформируются в аристократические формы типы менуэта (то

же самое происходит и с пасторалью в литературе), чтобы затем

быть заново присвоенными романтической музыкой для совер

шенно новых идеологических (и националистических) целей.

Идеология самой формы, считает Джеймсон, "выпавшая таким

образом в осадок" (там же, с. 141), сохраняется в поздней по

времени появления и более сложной структуре в виде "жанрового

коммуниката", который сосуществует, -- или вступая в противо

речие, или выступая в качестве опосредующего,

"гармонизирующего механизма", -- с элементами, возникшими

на более поздней стадии разви

тия какой-либо формы.

Интертекстуальность как "сохранение старых форм"

Это понятие текста как син

хронного единства структурно

противоречивых или гетерогенных

элементов (в данном случае

Джеймсон опирается на автори

тет Эрнста Блоха, выдвинувшего концепцию синхронного нерав

номерного развития в рамках единой текстуальной структуры)

определяется в исследовании как интертекстуальность.

В терминах интертекстуальности важным оказывается даже

не столько видимое сохранение пережитков старых форм (сюда

121

ОТ ДЕКОНСТРУКТИВИЗМА К ПОСТМОДЕРНУ

входят, например, стереотипы жанрового поведения традиционных

персонажей, по Греймасу -- актантовых ролей: хвастливый воин,

скупой отец, глупый жених -- соперник героя и т. д.); более су

щественным объявляется значимое отсутствие в тексте этих скры

тых пережитков и рудиментов прежних генетических форм, -

отсутствие, которое становится видимым только при реконструи

ровании литературного ряда, дающем возможность восстановить

опущенное звено.

В этом отношении новелла Эйхендорфа "Из жизни одного

бездельника", по мнению Джеймсона, может служить примером

подобной "негативной интертекстуальности". Театральность но

веллы объясняется тем, что ее "текст может быть прочитан как

виртуальная транскрипция театрального представления" (191,

с. 137), поскольку он вписан в древнюю традицию комедии оши

бок с двойниками, переодеванием, ритуальным разоблачением и

т. д., ведущей свое происхождение от римской комедии и нашед

шей свой новый расцвет в творчестве Шекспира.

Одной из характерных черт комедии ошибок является нали

чие в ее структуре двух сюжетных линий соответственно с дейст

вующими лицами высокого и низкого социального положения, при

этом аристократическая линия сюжета дублируется в подсюжете

персонажа низкого происхождения. Новелла Эйхендорфа и может

быть понята как система с двойным сюжетом, в которой читате

лю, однако, предлагается только побочная, снижение-комическая

линия с героями из низших классов. Джеймсон считает, что здесь

аристократическая линия сюжета структурно подавляется "по

стратегическим причинам, поскольку ее явное присутствие могло

послужить для нового послереволюционного читателя (имеется в

виду французская буржуазная революция 1789-1794 гг. -

И. И.) невольным напоминанием о сохранении в Германии полу

феодальной структуры власти"

(там же, с. 138).

"Реификация"

Много места в "Полити

ческом бессознательном" уделено

раскрытию понятия "реифи

кации", происходящей в сознании человека периода позднего

капитализма. Реификация -- овеществление, гипостазирование,

т. е. процесс превращения абстрактных понятий в якобы реально,

существующие феномены, приписывания им субстанциональности,

в результате которой они начинают мыслиться как нечто матери

альное, -- интерпретируется Джеймсоном по отношению к искус

ству как неизбежное следствие его общего развития, в ходе кото

122

ГЛАВА II

рого происходит расщепление первоначального синкретизма и

выделение отдельных видов искусства, а затем и их жанров. Этот

непрерывный процесс дифференциации ставится в прямую зави

симость от процесса потери человеком ощущения своей целостно

сти как индивида (недаром латинское "индивидуум" означало

"атом", т. е. нечто уже более неделимое). В свою очередь, это

вызвало вычленение и обособление друг от друга различных ви

дов восприятия и ощущения, потребовавших для своего закрепле

ния ("усиления опыта") и уже упоминавшейся дифференциации

искусств, и повышения их экспрессивности.

Оба эти процесса мыслятся Джеймсоном как взаимосвязан

ные и взаимообуславливающие, и причина их порождения припи

сывается дегуманизации человека, возникшей с началом капита

листической эпохи. Как утверждает критик, реификация и искус

ство модернизма являются двумя гранями "одного и того же про

цесса", выражающего внутренне противоречивую логику и дина

мику позднего капитализма" (191, с. 42). В то же время иссле

дователь подчеркивает, что модернизм не просто "является отра

жением социальной жизни конца XIX столетия, но также и бун

том против этой реификации и одновременно символическим ак

том, дающим утопическую компенсацию за все увеличивающуюся

дегуманизацию повседневной жизни" (там же). Эта компенсация

носит либидинальный характер и происходит в результате психи

ческой фрагментации сознания человека в процессе систематиче

ской квантификации, т. е. сведения качественных характеристик к

количественным, и рационализации его жизненного опыта. В це

лом это -- следствие растущей специализации профессиональной

деятельности человека, в ходе которой он сам превращается в

орудие производства.

Исследователь утверждает, что психика человека и его чув

ства восприятия в значительно большей степени являются резуль

татом социально-исторического, нежели биологического развития.

В частности, и процесс реификации лучше всего может быть про

иллюстрирован на эволюции одного из пяти чувств -- зрения,

которое в процессе своей дифференциации не только якобы ока

залось способным постичь ранее не доступные для восприятия

объекты, но даже и само их породить. Так, синкретизм и нерас

члененность визуальных характеристик ритуала, сохраняющих и

сейчас свою функциональность в практике религиозных церемо