Неизвестен Автор - Воспоминания о К Марксе и Ф Энгельсе (Часть 2)

Энгельс был встречен бурной овацией; присутствовавшие горячо приветствовали также Бебеля и Адлера.

266

Председатель собрания представил их присутствовавшим. Сначала выступал Адлер, за ним - Бебель. Содержание их речей не выходило за рамки того, что обычно говорится в подобных случаях, и потому не удержалось у меня в памяти.

Но речь Энгельса - он по собственному желанию выступил последним - была совсем иной! Именно поэтому она так ярко запечатлелась в моей памяти.

Энгельс сразу завоевал сердца всех присутствовавших. Прежде всего он с исключительной скромностью и сердечностью поблагодарил за оказанный ему, как он выразился, незаслуженный прием, заявив, что ему суждено пожинать славу своего покойного друга Маркса - именно в таком смысле принимает он овации, которыми его встретили. Энгельс с гордостью и удовлетворением сказал, что нет теперь такой страны, нет такого крупного государства, где бы социал-демократия не была силой, с которой все должны считаться, и это лучшая награда за все то, что он, Энгельс, сделал для социалистического движения за 50 лет, в течение которых принимал в нем участие. У нас, отметил Энгельс, есть товарищи в тюрьмах Сибири, на золотых приисках Калифорнии, везде, вплоть до Австралии.

Энгельс, как мне помнится, передал пролетариату Вены привет от Интернационала. Решительность и боевой дух венских рабочих, сказал он, вызывают восхищение у всего социалистического мира.

Подчеркнув, что всеобщее избирательное право является одним из самых важных орудий пролетариата, Энгельс высоко оценил демонстрацию венского пролетариата с требованием всеобщего избирательного права, которая состоялась 9 июля 1893 г. и со всей очевидностью показала силу австрийского рабочего движения и его готовность к борьбе. В этот день, сказал Энгельс, пролетариат владел Веной и великолепным зданием Ратуши. Энгельс рассказал, как он осматривал Вену, ходил по ее улицам, восхищался ее чудесными зданиями, которые, как он заметил под дружный смех всех присутствовавших, буржуазия была так любезна построить для пролетариата будущего. Если память мне не изменяет, в числе замечательных зданий Вены Энгельс назвал кроме Ратуши университет, парламент,

267

Дворец юстиции, музеи и картинную галерею, оперу, "Бургтеатер", Бельведер, Шёнбрунн.

Вся речь Энгельса была проникнута глубочайшей уверенностью в силе пролетариата, в том, что будущее принадлежит социализму 524.

Когда Энгельс кончил, гром аплодисментов потряс зал. Под несмолкающие овации, приветствия, возгласы одобрения и крики "Ура Энгельсу!" собрание было закрыто. Снова звучит "Песня труда".

И вот Энгельс, Бебель и Адлер вместе с председателем венской социал-демократической организации Людвигом Бреттшнейдером уже стоят за кулисами. Я долго не решался подойти к Энгельсу, чтобы выполнить поручение моих товарищей. В тот момент мне почему-то казалось это слишком экзальтированным, даже сентиментальным. Но все-таки я решился, быстро взобрался на сцену и подошел к ним. Дрожа от охватившего меня волнения, я пожал Энгельсу руку и сказал, что передаю ему привет от рабочей молодежи моего округа Зиммеринга и ее обещание не щадить своих сил для достижения великих целей социализма.

В глазах Энгельса светилась радость. Он крепко пожал мне руку и сказал: "Передайте зиммерингской рабочей молодежи мою искреннюю благодарность за привет и за ее обещание, которое меня очень радует. Но мой привет и моя благодарность адресованы не только зиммерингцам, не только венской рабочей молодежи, а и всей пролетарской молодежи Австрии".

С того памятного дня прошло почти семь десятилетий, но образ живого Энгельса все еще ярко стоит у меня перед глазами, а рука, кажется, все еще ощущает тепло его дружеского рукопожатия. И еще одно крепкое рукопожатие навсегда осталось в моей памяти - последнее рукопожатие Ленина в 1921 году. Встречи с великими вождями международного пролетариата определили направление и содержание всей моей политической деятельности, придали мне силы в борьбе за дело рабочего класса.

525

Впервые опубликовано на русском языке в журнале "Новая и новейшая история", М , 1960, № 6

Печатается по тексту журнала Перевод с немецкого

МАКС БЕР

Из книги "Пятьдесят лет международного социализма"

XIII

ФРИДРИХ ЭНГЕЛЬС

Через две недели после прибытия в Лондон - 21 июня 1894 г. - я посетил Фридриха Энгельса в доме 122 по Риджентс-парк-род. Я попросил его о встрече, чтобы отдать дань уважения этому соратнику Карла Маркса. В то время мы ничего не знали о той безграничной и щедрой финансовой помощи, которую этот деятельный немецкий фабрикант и литератор оказывал Марксу, давая ему возможность продолжать работу над "Капиталом". Он полностью придерживался изречения Платона и Аристотеля: "У друзей все общее". Его преданность Марксу вызывает восхищение. Она значительно сильнее, чем преданность Саути Кольриджу.

Маркс был создан для того, чтобы стать профессором в одном из немецких университетов, но его взгляды помешали ему получить кафедру в Германии. Он отказался занять высокий пост в прусской администрации, предложенный ему правительством осенью 1843 г. через посредника - тайного советника Эссера 526. Не кто иной, как Энгельс, спас его от нужды в лондонском изгнании.

Энгельс был высокого роста, хорошо сложен, с суровым лицом и голосом прусского офицера или капитана дальнего плавания. Едва ли можно было заподозрить, что за такой внешностью скрывается душевное благородство и верность высоким идеалам, воодушевлявшие этого человека. Из-за его познаний в военных науках европейские социалисты прозвали его "Генералом". [...]

В тот день, 21 июня 1894 г., я стоял перед Энгельсом, как младший офицер перед генералом. Мое сообщение о движении в Германии он выслушал с большим вниманием. Я рассказал ему, как прусская полиция упорно преследует социал-демократов, и высказал мнение, что энтузиазм и самопожертвование партии слабеют, ибо наша пресса испытывает трудности в под

269

боре товарищей на место ответственных редакторов, так как они боятся попасть в тюрьму. На это Энгельс заметил: "Долг социал-демократии воспитывать не только пролетариат, но и полицию". Далее я пожаловался, что очень мало делается для того, чтобы переиздать небольшие работы Маркса, в большинстве своем уже опубликованные, такие, как "Восемнадцатое брюмера" или "К критике политической экономии", которые содержат основные идеи его философии истории и интересуют меня больше, чем "Капитал". Энгельс ответил в очень сердитом тоне: "Значит, люди в Германии полагают, что я ленюсь и ничего не делаю для пропаганды идей Маркса!". Какое-то время он продолжал говорить в таком же духе. Тогда я переменил тему разговора, попросив его сказать мне, каким образом лучше узнать что-нибудь об английском социализме. Он дал мне несколько советов, а потом осведомился у меня, не в Германии ли изучал я английский язык. Я ответил отрицательно. "Вам повезло, - заметил он, - можете надеяться, что будете говорить хорошо по-английски. Это не удается никому, кто изучал английский в Германии".