Карл Шмитт - Государство и политическая форма

2. В качестве признака демократического управления часто рассматривается привлечение неспециалистов к делам государственного управления; тогда почетная деятельность этих неспециалистов понимается как демократическое управление. Видимо, здесь понятие народа в своем негативном значении определило словоупотребление. Неспециалист относится к народу, поскольку он не является чиновником, поэтому привлечение неспециалистов может считаться как нечто демократическое.

3. Часто самоуправление в смысле локального, кантонального или провинциального самоуправления приравнивается к демократическому управлению. Согласно конструкции Туго Прейса , государственная деятельность в государстве с парламентским правлением есть лишь национальное самоуправление; государство и общины сущностно схожи, связь с государством сущностно не отличается от связи с общиной и иными коллективно-товарищескими лицами (Gemeinde, Staat, Reich als Gebietsk?rperschaften, 1889, S. 189; Handbuch der Politik, I, S.198ff). Тем самым общественное право превращается в социальное право, а государство из специфически политического единства становится социальной связью и деполитизируется. Подобный ход мысли в действительности является либеральным, а не демократическим. Демократия есть политическое понятие и потому ведет к решающему политическому единству и суверенитету. Следствием для управления точно так же может быть как строгая централизация, так и самоуправление. Централизованное управление, например, французского государства вполне соответствует демократическому осуществлению идеи безусловного национального единства; противоположные этому централизму движения – федерализм, регионализм, сословные организации– в значительной части являются монархическими и антидемократическими. Естественно, также существует и демократический федерализм. Однако неверно считать демократический принцип тождества равнозначным с идеалом максимально широкого коммунального самоуправления (в отличие от государственного управления). Народ в демократии всегда есть весь народ политического единства, а не избиратели общины или округа. Сущностной предпосылкой политической демократии является то, что политическое единство как гомогенное и замкнутое целое специфическим образом отличается от всех дальнейших внутриполитических группировок и организаций.

V. Демократия и юстиция.

1. Судья связан законом. Его деятельность сущностно определяется нормативным образом; он не является самостоятельным репрезентантом политического единства как такового. С политической точки зрения это полностью зависящее от закона осуществление права en quelque fa?on nulle. Проблема политической юстиции при этом даже в буржуазном правовом государстве выделяется из рамок общей юстиции посредством особых компетенций и организаций. Если демократия есть сущностно политическая форма, то юстиция, напротив, – сущностно неполитическая, поскольку зависит от общего закона, так что отсюда следует, что из демократического принципа в отношении юстиции невозможно вывести однозначные и убедительные следствия. Можно путем политического понятия закона заниматься осуществлением правосудия. Далее можно требовать, чтобы юстиция стала народнической (volkst?mlich), и из этого устремления затрагивать известные учреждения, которые будут рассмотрены здесь же. И все же в значительно степени это остается зависимым от политической ситуации и от соответствующей политической оценки судей. Это не основано на систематических, конституционно-теоретических взаимосвязях.

2. В демократическом государстве судья также является независимым, если он должен быть судьей, а не политическим инструментом. Однако независимость судей никогда не может быть чем-то большим, нежели обратной стороной их зависимости от закона. В этом заключается большая разница этого рода независимости от иного рода независимости у депутатов законодательной корпорации, например независимости депутатов рейхстага согласно ст. 21 ИК. Независимость согласно ст. 21 ИК должна обосновывать репрезентацию и вследствие этого имеет специфически политический смысл. Независимость судьи должна защитить его от служебных приказов и указаний, прежде всего правительства, то есть политического учреждения, и потому имеет противоположную цель: отклонение политического. Все, что судья делает в качестве судьи, определено нормативно и отличается от экзистенциальности политического, хотя и должно, как любая государственная деятельность, действовать интегрирующим образом.