Виктор Крафт - Венский кружок. Возникновение неопозитивизма.

Этот радикальный физикализм возбудил всеобщую враждебность и с самого начала встретил резкие возражения. Из требования проверяемости с логической необходимостью вытекали неприемлемые следствия. Но этот безудержный радикализм до некоторой степени был оправдан тем, что поставил серьезные проблемы.

Высказывания о душевной жизни другого человека нельзя проверить непосредственно, ибо процессы, происходящие в чужой душе, нельзя воспринять. Когда Шелер утверждает, что такие душевные процессы, как гнев, дружелюбие, смущение, можно непосредственно прочитать по лицу другого человека, то «прочитать по лицу» как раз и означает: в основе диагноза о движениях души лежат выражения лица и иные телесные движения. Всегда должны существовать языковые сообщения, симптоматичные телодвижения или общие стандарты поведения в определенных ситуациях. Без таких свидетельств телесного мира проверка высказываний о душевных явлениях вообще была бы невозможна, если не говорить о телепатии. Причем это верно не только для настоящих переживаний другого человека, но и для собственных прошлых душевных состояний. Но если каждое высказывание о душевной жизни должно основываться на высказывании о телесных движениях, то каждому психологическому высказыванию должно соответствовать высказывание о теле, поэтому кажется возможным вообще исключить из рассмотрения психологические высказывания и заменить их соответствующими высказваниями о телесных проявлениях. Благодаря этому соответствию душевные процессы можно обозначать соподчиненными телесными процессами. Речь идет не об определении их своеобразия, а лишь об однозначном установлении их объема. Но именно вследствие этого психологические и соответствующие «физикалистские» высказывания оказываются эквивалентными, имеют одно и то же теоретическое содержание. Тогда между ними нет никакого теоретически важного и вообще заметного различия. Поэтому с точки зрения науки высказывания о «душевном» сводятся к проверяемым высказываниям о «телесном». Радикальный физикализм оказывается, таким образом, радикальным бихевиоризмом. Нет высказываний о душевных переживаниях. «Психологические» высказывания обладают проверяемым смыслом только в качестве «физикалистских» высказываний. Радикальный физикалистский тезис не только понятен, но, по-видимому, неизбежен.

Следует, однако, попытаться отдать себе отчет в том, к чему приводит радикальный физикализм. Высказывания о чужой психике как о чем-то нефизическом являются бессмысленными псевдопредложениями, ибо они принципиально непроверяемы. Отсюда следует, что даже собственные высказывания человека о своих душевных переживаниях, если он имеет в виду нечто иное, нежели свои телесные движения, с интерсубъективной позиции оказываются непонятными и бессмысленными. «Если предложение ‘А был вчера днем сердит’ не имеет для меня никакого смысла, так как я... не могу его проверить, то оно не приобретает смысла, даже если я слышу из уст Л последовательность звуков в виде этого предложения» 224 224 Erkenntnis. Bd. III. S. 122, 124. . Это лишь акт его телесного «вербального» поведения.

В конце концов, даже высказывания о собственных переживаниях в интерсубъективном научном языке говорят только о телесных движениях, если они считаются проверяемыми. Предложение «Я был вчера взволнован» означает только: «Мое тело вчера находилось в таком состоянии, которое принято обозначать как ‘взволнованность’» 225 225 Erkenntnis. Bd. III. S. 136. . Тем самым язык протоколов о чувственных переживаниях становится «частью физикалистского языка» 226 226 Erkenntnis. Bd. III. S. 458. . В таком случае рушится психологический базис конструктивной системы. Теперь понятие вещного мира конструируется не посредством комбинаций чувственно данного, напротив, сама конструктивная система должна строиться на базе «физикалистских» понятий, т. е. понятий о вещах. Здесь происходит фундаментальный поворот в основоположениях эмпирического познания — от имманентного сознания к материализму.

Критика такого физикализма не может, как это обычно происходило 227 227 Так, в сущности, поступает Дункер в своей статье: Duncker. Behaviorismus und Gestaltpsychologie 11 Erkenntnis. Bd. III. S. 162f. , опираться на дуалистическое предположение о том, что существуют психические переживания, отличающиеся от телесных процессов. В ответ на такое утверждение можно указать, что психологические высказывания совершенно невозможно сформулировать научно, т. е. так, чтобы они были проверяемы.

Критика радикального физикализма сначала должна ответить на принципиальный вопрос: каким образом вообще возможно о чужих психических переживаниях говорить интерсубъективно понятным научным языком? Как научно сформировать понятие психического как чего-то не телесного? Чужие психические переживания нельзя зафиксировать прямо, они недоступны другому человеку, поэтому их нельзя понять без обращения к телесным проявлениям. В этом состоит главный аргумент физикализма. Он не отрицает существования психических переживаний, однако о них нельзя ничего сказать. Разговоры о них относятся к метафизике. Предложения о психических переживаниях лишены смысла, ибо они принципиально непро-веряемы. Психические переживания нельзя выразить интерсубъективно, поэтому их нельзя проверить. Если в психологических высказываниях подразумеваются психические переживания, то это не относится к теоретическому содержанию таких высказываний 228 228 Erkenntnis. Bd. II. S. 459, 460. . Поэтому совершенно невозможно внятно сказать, в чем заключается различие между высказыванием о психическом переживании в обычном смысле и высказыванием о соответствующем телесном процессе, чту первое говорит такого, чего не говорит второе 229 229 Vol, Scheinprobleme. S. 40. . С точки зрения физикализма, понятие психического вообще нельзя сформулировать научно.

Но перед физикализмом встает тот вопрос, который уже вставал в связи с понятием вещного языка. Для него требуется ввести неопределяемое исходное понятие. Если это понятие психического, то его нельзя определить даже указанием на то, чту оно мысленно изолирует, ибо то, что можно указать, не является интерсубъективным в отличие от телесных проявлений. Если не держаться за наивный реализм, отождествляющий объективное тело с субъективным содержанием восприятий, то следует сказать, что это — субъективные данные чувственного восприятия. Конечно, трудно настаивать на том, что понятия телесного мира с теоретико-познавательной точки зрения настолько бесспорны и ясны, что их без каких-либо оговорок можно считать исходными понятиями науки. То, что понимают под «телом», редуцируется к первичным качествам, а затем — к известному числу физических величин. Здесь-то и встает та теоретико-познавательная проблематика, которой занимается физика: с чем она имеет дело — с реальностью, находящейся вне сознания, с электронами, частицами и волнами иЛи только с закономерными взаимосвязями чувственных восприятий? 230 230 См. об этом ниже, с. 190 и далее. Таким образом, понятие вещного языка представляется проблематичным и едва ли его можно принять в качестве неопределяетмого исходного понятия.