Игорь Беляев - Древнеарийская философия том 1 и том 2

В решающий миг своей судьбы, вопреки всем своим правилам, требовавших исключительного сосредоточения на военных вопросах, и пренебрежения до убедительной победы всеми прочими факторами, Наполеон не оказался в нужном месте и не смог там сосредоточить достаточные силы. Вынужденный оставить корпус Сен-Сира в Дрездене для защиты столицы своего последнего союзника – короля Саксонии, Наполеон рискнул, и проиграл окончательно.

Для него настали сумерки богов, и изрядно потускневшая в русских снегах его звезда, начала закатываться. Несмотря на кратковременные всплески удачи, она уже больше не освещала ему путь.

Положительный опыт борьбы с корсиканским чудовищем привёл к тому, что в области стратегии линейные элементы явно усилились. Но до их полного тожества было ещё далеко, и потому стратегия во многом продолжала иметь ударный характер, выражавшийся во всё ещё сравнительно узких фронтах стратегических наступлений.

Анализируя опыт успешной борьбы с Наполеоном, военные пришли к выводу о необходимости проявления разумной инициативы подчинёнными в рамках поставленных перед ними задач. Основоположниками данного подхода были прусские военные Гнейзейнау и Шарнхорст, которые первыми учли результаты позорной катастрофы Иены-Ауэрщтейда.

Однако, только после легендарных побед вермахта в 1939-1942 г.г. подобная практика стала требоваться боевыми уставами вооружённых сил всех стран. В них также был закреплён вытекающий из закона синархии «принцип единоначалия» , возлагающий ответственность на командира за всё, что происходило с вверенными ему войсками.

Отступления от принципа единоначалия в сложных условиях в виде двоевластия 2 (двух) консулов в республиканской армии Древнего Рима и командира с политическим руководителем в гражданской войне в России в 1917-1922 г.г. в массе своей всегда имели печальные последствия. Наиболее последовательно принцип единоначалия был реализован в вооружённых силах СССР, где приоритет отдавался командиру того рода или вида войск, перед которым в рамках операции ставилась наиболее объемлющая задача.

В иных же армиях, например, в армии США, пусть и на высшем уровне, но имеется отклонение от данного принципа. В ней и в армиях с аналогичной структурой управления всеми вооружёнными силами во время войны управляет комитет начальников штабов, внося, тем самым, по мнению автора, элементы анархии в управление войсками.

Вдобавок, с целью стимулирования инициативы подчинённых, форма приказа со временем была строго регламентирована. Ориентированная на достижение конечного результата, она ставила задачу, определяла соседей и тыловое обеспечение, а также командный пункт командира и его заместителей в случае выхода командира из строя или гибели.

Однако, при прочих равных условиях она никогда не предписывала способ решения поставленной боевой задачи. Стимулируя личную инициативу, выбор метода её решения возлагался преимущественно на подчинённых.

Командир же и его штаб только могли в процессе диалога с непосредственными подчинёнными выбрать оптимальный путь, обеспечивая его необходимыми ресурсами. Возложение конечной ответственности на отдавшего приказ командира и закреплённое в уставах беспрекословное подчинение полученному приказу резко повысили силу армий.

Она проистекала из гибкости принимаемых решений. Огромную роль в достижении успеха боевых действий стали играть младшие командиры, в значительной мере поднявшие степень управляемости вооружёнными силами.

Нарезное оружие и всеобщая воинская повинность. Время не стояло на месте, и в области вооружений произошли кардинальные изменения. Они сделали полностью непригодными рекомендации ударной тактики, ставшие в 1905 г. одной из причин поражения России в русско-японской войне.

С появлением нарезного огнестрельного оружия характерные для ударной тактики любые компактные массы пехоты оказались уязвимыми. Они уже не могли преодолеть опасную для себя зону под залповым огнём ружей.

Аналогично, если не более фатально, дела обстояли и с артиллерией, которая стала нарезной чуть позже ружей. В конце концов, уже в начале 60-ых г.г. XIX–ого в. любое огнестрельное оружие увеличило на порядок свою точность стрельбы, скорострельность и дальнобойность.

Ситуация усугублялась картечницами, бывшими предшественниками пулемётов. Конечно же, появившиеся в самом конце XIX–ого в. пулемёты ещё только усугубили ситуацию.

Резко возросшие возможности обороны явно превосходили ударные силы наступательных порядков, и данный факт не мог не привести к трансформации боевого строя войск. Первыми на изменение обстановки ответили сами солдатские массы самопроизвольно применяя новый боевой порядок наступательных операций – стрелковую цепь, раньше при ударной тактике использовавшуюся только как вспомогательный линейный элемент.

Сначала командование, придерживаясь прежних догм, внезапно ставших устаревшими из-за научно-технического прогресса, пыталось бороться с такой самодеятельностью войск. Но необычайно большие потери, в конце концов, дали стрелковой цепи путёвку в жизнь, что вскоре нашло своё отражение в боевых уставах.

Новая тактика стала называться «тактикой стрелковых цепей» , и состояла в том, что стрелковая цепь перебежками передвигалась от одного укрытия в складках местности к другому, пока не подходила так близко к позициям противника, что бросалась на них штыковым ударом. Перебежки осуществлялись змейками при огневой поддержке всех тех, кто ещё не начал двигаться или уже перебежал.

Как и при становлении линейной тактики, для максимального использования резко возросших возможностей огнестрельного оружия очень скоро стали раздаваться голоса о ненужности резервов. Неизменным осталось только внимание к операциям на коммуникациях противника.

Одновременно штыковой удар и рукопашный бой, составлявшего стержень философии ударной тактики, медленно, но неуклонно исчезли из практики боевых столкновений. В XX в. они не только практически не применялись, но и были запрещены уставами некоторых армий, например, немецкой армии или вермахта.

Несмотря на рост сложности вооружения, именно благодаря его внедрению ослабли требования к строевой подготовке, и уменьшился срок обучения. Совокупно с введением гражданского общества подобное обстоятельство создало возможность военного обучения всего народа и введения всеобщей воинской повинности.

В результате, был резко сокращён срок службы, а уволенные в запас периодически призывались для переобучения. Увеличившаяся вследствие таких нововведений численность армий со временем позволила реализовать на практике принцип кордонной стратегии, которая теперь уже окончательно приняла линейную форму.