Игорь Беляев - Древнеарийская философия том 1 и том 2

Однако, не стоит думать, что на Западе государство только вторгается в новые области, подвергая их регулированию, и запрещает. Согласно древнеарийской философии, когда рынок созрел с точки зрения поддержания нормальной ситуации на нём силами своего саморегулирования, власть предпринимает «значительное сокращение масштабов государственного регулирования частного предпринимательства» 105.

Именно так произошло в 70-80-ые г.г. XX–ого в., когда в США были «принято важное законодательство, которое в различной степени дерегулирует авиалинии, автомобильные перевозки, банковское дело, железные дороги, добычу природного газа и телевизионное вещание» 106. И сейчас совершенно «ясно, что дерегулирование способствовало существенному снижению платы за перевозки» 107.

Разумеется, осуществляя экпансию рынка, государство на Западе сейчас тщательно следит за тем, что издержки общества от неминуемо сопровождающих предпринимательскую деятельность банкротств были минимальны 108. Оно пытается не только по возможности адекватно исправить ситуацию, но и, когда такое возможно, найти новые применения высвобождающимся мощностям и не допустить массовой безработицы.

Весьма широко на том же Западе бороться за здоровье общества вообще и за его здоровый образ жизни в частности. Оказание многих услуг и продажа товаров деградационно паразитарного спектра, как те же наркотики, свободно продававшиеся в XIX–ом в., отныне почти везде запрещена, за исключением Голландии, где можно курить лишь марихуану.

В последние годы XX–ого в. в США, был принять закон, не только запрещающий рекламу табачных изделий, но и курение было разрешено только в помещениях, да и то лишь в строго определённых для него местах. И уже давно, «например, продажа алкогольных напитков в ряде штатов осуществляется только через принадлежащие государству розничные магазины» 109, а «многие штаты фактически «выдали» себе лицензию на проведение лотерей» 110.

Однако, наиболее распространённым методом вмешательства государства в экономику является регулирование цен, когда «фирмы имеют право повышать цены до любого уровня, за исключением периодов действия государственного контроля над уровнем цен» 111. Например, «в Австрии министр экономики устанавливает либо верхний предел цен социально значимых товаров и услуг, либо «ножницы» цен» 112.

А «во Франции широко применяются обязательства между финансовой администрацией и конфедерациями предприятий, определяющие предельные уровни или индексы цен на некоторые товары, улучшение качества как условие роста цен на новую продукцию и так далее» 113. Здесь государство стремится не только остановить повышение цен, особенно мошенническое, но обеспечить реально равные условия для любых покупателей в рамках их определённых категорий, определяемых их по объёмам закупки, а также и препятствовать ценовым войнам и практике разорения конкурентов путём занижения цен ниже их себестоимости 114.

Разумеется, особенно характерен такой подход для чрезвычайных ситуаций. Например, в своё время существовал «контроль над зарплатой и ценами, введённый администрацией Никсона в 1971-1974 г.г.» 115, когда «президент Никсон заморозил цены, заработную плату и рентные доходы» 116.

Разумеется, обычно более широко практикуются и меры помягче. Примером одной из них является «выборочный контроль во время корейской войны в начале 50-ых г.г.» 117, а также методы, опиравшиеся на «ориентиры, вводившиеся в начале 60-ых г.г администрациями Кеннеди и Джонсона» 118.

Для аналогичных целей использовались и «ориентиры 1978 г., введённые администрацией Картера» 119. Подобные формы контроля характеризировала жёсткая фиксация определённых ключевых параметров, а выставленные и общеизвестные ориентиры просто задавали алгоритм расчёта важнейших базовых соотношений.

Однако, и в благополучные времена в западном мире обычна «ситуация, когда соглашения о ценах осуществляются под наблюдением того или иного государственного органа, как это имеет место в деятельности множества производителей молочных продуктов на местном уровне, регулируемых транспортных компаний и кооперативов по выращиванию овощей и фруктов» 120. Не обходится здесь и без централизации, и, например, «в странах ЕС закупочные цены на сельскохозяйственную продукцию устанавливаются отнюдь не только рыночными методами, а зачастую директивно руководящими органами ЕС, расположенными в Брюсселе» 121.

Собственно говоря, в данном случае речь идёт даже не о регулировании цен, а уже об ограничении конкуренции, в чей комплекс мероприятий составной частью входит политика государственного ценового контроля. Имеются и иные меры воздействия, и в тех же США существует немало «предписаний местных органов о зонировании сфер деятельности» 122.

Ведь конкуренция, если она не смогла указать производителю на его индивидуальную нишу на рынке, становится вредной. Как уже отмечалось в главе 4, зажатый ею в свои тиски инерционного варианта участник экономического обмена начинает думать не о деле, где бы он мог проявить себя, а лишь о выживании, жертвуя, в том числе, и интересами дела.

В результате, в том же западном мире конкуренция поощряется весьма избирательно. И обычно «законы о конкуренции, как правило, не распространяются на инфраструктурные отрасли: на транспорт, банковское дело, коммунальные службы (снабжение водой и энергией)» 123, и «зачастую они не затрагивают и добывающую промышленность, в определённой мере сельское хозяйство (Германия)» 124.

Обычно «в этих отраслях государство регулирует объёмы, цены, доступ на рынок» 125, ибо «считается, что здесь конкуренция не может обеспечить успешного выполнения возложенных на данные отрасли функций» 126. И вовсе неудивительно, что «в этих отраслях велик удельный вес государственных предприятий, поскольку главное для них не прибыль, а удовлетворение потребностей общества» 127.

Иначе говоря, «необходимость регулирования цен даже при свободе рынка обуславливается потребностями общественного производства, нуждающегося в данной продукции по умеренным тарифам» 128. И на Западе «транспорт, связь, производство и снабжение электроэнергией и другие предприятия общественного пользования в той или иной степени подвергаются такому регулированию» 129, а «на уровне местных органов власти довольно обычной является государственная собственность на предприятия электроэнергетики и водоснабжения» 130.