Христоф Зигварт - Логика. Том 1. Учение о суждении, понятии и выводе

Если А имеет силу, то имеет силу М.

Если М имеет силу, то имеет силу X , отсюда следует.

_________________________________________

Если А имеет силу, то имеет силу X .

Тот принцип, который лежит в основании этого вывода, дан вместе с понятием самого следствия; его можно формулировать таким образом: «следствие следствия есть следствие основания» 117.

Это есть так называемый чистый условный вывод , и у него также очевидна необходимость по крайней мере двух посылок. Но то, что имеет силу по отношению к двум членам, имеет силу также до безграничности. Вместе с основанием полагается всякое следствие следствия; и таким образом возникает возможность целого ряда выводов, которые позволяют соединять в одно первое основание с последним следствием. Это есть цепь условных выводов ( цепной условный вывод ), которая допускает двоякого рода порядок посылок.

I. Если А имеет силу, то имеет силу В.

Если В имеет силу, то имеет силу С.

Если С имеет силу, то имеет силу D.

___________________________

Если А имеет силу, то имеет силу D.

II. Если С имеет силу, то имеет силу D.

Если В имеет силу, то имеет силу С.

Если А имеет силу, то имеет силу В.

____________________________

Если А имеет силу, то имеет силу D.

Порядок посылок в первом случае ниспускается до все дальнейших и дальнейших следствий ( эписиллогистически ), во втором случае он возвращается к более далеко лежащим основаниям ( просиллогистически ).

В то время как при смешанном условном выводе условное правило позволяет выводить только одно определенное суждение из одного же другого определенного суждения, – в то же время условное правило может применяться к неопределенно многим суждениям , если следствие связано лишь с тем, что определенный предикат приписывается какому-либо, какому угодно субъекту. В этом случае имеет место подведение , или подстановка , определенного субъекта (πρόσληψις) в меньшей посылке, дабы получить вывод.

1. Если бы дело шло только о том, чтобы установить в общей формуле те существенные условия, какие должен выполнить всякий процесс вывода, именно тем, что значимость одного суждения он выводит из значимости другого, – в таком случае логическая теория процесса вывода была бы уже закончена.

Но эта формула условного вывода страдает таким недостатком, который существенно умаляет ее ценность. Именно если бы процесс вывода мог совершаться только по этой формуле, то для всякого выведения простого суждения из другого было бы необходимо особенное правило и мы, следовательно, имели бы столько же правил, сколько было бы случаев применения; а для всякого выведения условного суждения нужны были бы даже два дальнейших суждения. Далее, чтобы сделать какой-либо вывод, все должно было бы уже мыслиться готовым, что делает возможным переход от одного суждения к другому, и тем самым был бы невозможен действительный прогресс в процессе суждения, истинно синтетический акт суждения. Все, что является истинноценным в процессе нашего мышления, переход к новым суждениям, – все это условный вывод в установленной выше наипростейшей форме всегда предполагает уже в существенном как совершившееся. Ибо как раз познание того, что одно суждение необходимо зависит от другого, есть то самое, чего мы прежде всего ищем.

2. Дальнейшее развитие теории процесса вывода должно, следовательно, примкнуть к вопросу: что это именно такое, на чем покоится указанная необходимость связи между А и X и разве нет иного средства придти к условному суждению, кроме чистого условного вывода, который всегда вновь предполагает условные суждения? Могут, следовательно, все отдельные связи этого рода рассматриваться как нечто последнее, что не подлежит уже никакому дальнейшему анализу или же возможно свести необходимость на сравнительно немногие законы?

Во многих случаях такая связь, какую условное суждение устанавливает между вполне определенным протазисом и вполне определенным аподозисом, есть, разумеется, нечто последнее, и следствие дано непосредственно. Всякое намерение, которое я принимаю на предмет определенной случайности; всякое обещание, которое я даю на какой-либо известный случай; всякий договор, который я заключаю, – создают условное суждение, которое становится значимым благодаря моей воле, и осуществление намерения, выполнение обещания или договора сводится к такому простому условному выводу: «Если А есть, то должно быть В; А есть, следовательно, должно быть В ». Связь полагается благодаря моей воле и получает значимость благодаря моей фактической воле. Необходимость, которая обоснована здесь, не допускает никакого дальнейшего анализа; зависимость одного определенного суждения от другого определена непосредственно (ср. выше, § 36, прим. 73).

3. Но тот закон, по которому X вытекает из А , может быть также еще иным, нежели суждение «Если имеет силу А , то имеет силу X ». Спиноза заключает (Эт. I, 11): «Если какое-либо нечто существует, то существует абсолютно бесконечное Существо; но я во всяком случае существую; следовательно, существует абсолютно бесконечное Существо, т. е. Бог». Выраженное в общей форме: из суждения «А есть В» (я существую) следует суждение «С есть D» (Бог существует) не только тогда, когда установлено: «если А есть В , то Сесть D », но также и тогда, когда установлено: «если какое-либо нечто есть В, то С есть D »; когда, следовательно, выведенное суждение следует с необходимостью, коль скоро предикат принадлежит какому-либо субъекту, когда оно есть не только следствие предицирования определенного субъекта, но следствие всякого предицирования какого угодно субъекта с этим предикатом.

4. Такой закон, благодаря своей всеобщности, охватывает под собой неопределенное число отдельных случаев ; и всеобщность покоится на том, что следствие зависит только от предиката , а не от определенного субъекта, которому уделяется этот предикат.

Наряду с выведением, которое высказывается условным выводом, здесь имеет место, следовательно, еще подведение , или подстановка , определенного субъекта на место неопределенного носителя предиката, или то, что аристотелики называли πρόσληψις 118. Благодаря тому, что тот же самый предикат может уделяться неопределенному числу отдельных субъектов, следствие имеет силу для всякого отдельного суждения, в котором действительно имеет место это наделение. И это, согласно § 31, 8 и § 33, 2, является единственной формой, в которой необходимость как таковая оказывается познаваемой.