Христоф Зигварт - Логика. Том 1. Учение о суждении, понятии и выводе

То же самое и с тем вопросом, который требует утвердительного или отрицательного ответа; отыскиваемая им достоверность должна быть заранее знакома по опыту в непосредственных суждениях – и лишь тогда можно вообще отыскивать ее. Отыскивая достоверность, указанный вопрос уже заключает в себе мысль об этой достоверности, которая в других случаях была связана с предицированием.

В простых и непосредственных суждениях – «это дерево», «это красное», «снег бел», «угол черен» и т. д. – вместе с синтезом субъекта и предиката неразрывно бывает дана и достоверность его значимости. Я не могу спрашивать, является ли угол черным или снег белым, является ли стоящий передо мной предмет красным или он есть дерево. Раз только оба представления вообще находятся в моем сознании, тем самым бывает дано также и сознание необходимости их синтеза.

Лишь в том случае, когда необходимо бывает выйти за пределы данного, когда с имеющимся налицо представлением субъекта должен быть связан еще не заключающийся в нем элемент, – лишь в этом случае могут отделяться друг от друга оба элемента, соединенные в непосредственном суждении, т. е. простой и многократный синтез между субъектом и предикатом и сознание его необходимости и объективной значимости. Лишь в области опосредствованного образования суждений может возникнуть вопрос: « А есть, конечно, В ?»

Отсюда следует, что нельзя поступать так, как поступает, например, Bergmann 32. Нельзя исходить из совершенно общей психологической точки зрения и в качестве первой стадии образования суждения принимать «бескачественно предицирование» простого «представления», в котором совместно мыслятся и субъект, и предикат. Нельзя думать, что суждение может завершиться лишь благодаря последующей «критической рефлексии» над значимостью этого предицирования. Ибо в простейших случаях то и другое находится в неразрывной связи, и если не исходит из объективно значимого предицирования, как это имеет место в непосредственном положительном суждении « А есть В », то вообще нельзя выяснить смысл предицирования.

Все подобные теории упускают из виду ту фундаментальную важность, какая принадлежит этому различию между непосредственными и опосредствованными суждениями: различие это в логике имеет не меньшее значение, нежели в трансцендентальной философии различие между аналитическими и синтетическими суждениями.

7. В вопросе « А есть, конечно, В ?» все элементы взяты и соединены между собой в том же самом смысле, как и в суждении. Вопрос этот выражает ожидание синтеза между А и В, и притом ожидание значимого синтеза, а не просто какой-либо произвольной комбинации. Суждение все уже готово; но оно нуждается еще в печати подтверждения, ибо нет уверенности относительно значимости. Это проектирование, эти попытки к суждениям, которые выходят за пределы данного и за пределы покоящихся на нем непосредственных суждений, являют собой живое движение, прогресс мышления, дух изобретения в области суждения. Можно прямо сказать, что вопрошание есть мышление. Сомнение, предположение и ожидание суть лишь определенные вариации одного и того же состояния, отличные друг от друга по степени, и в этом состоянии живо сознание о недостающем основании для выполнения суждения, именно в отношении значения синтеза между субъектом и предикатом.

8. Решение вопроса может достигаться отчасти благодаря разъяснению и пополнению самого представления, служащего субъектом. Если это последнее есть наглядное представление о единичном субъекте, то разрешение вопроса может достигаться путем более точного схватывания и наблюдения, которое открывает нечто, до тех пор не замеченное. Так, если я при взгляде на белый порошок спрашиваю, сладок ли он, и пробую его на язык, то я в этом случае пополнил восприятие; мой ответ является тогда аналитическим суждением на основании нового восприятия. Если мое представление, служащее субъектом, не дано наглядно, то размышление может привести с собой более полное воспоминание, и тут равным образом становится возможным аналитическое суждение. Если же все эти попытки не удаются, то для разрешения вопроса не остается иного пути, кроме как отыскать посредствующие звенья, которые могут создать достоверность для испробованного синтеза; и таким посредствующим звеном, к которому прежде всего способен привести высказанный вопрос, является обучение со стороны другого.

9. Но если ни разъяснение или восполнение служащего субъектом представления, ни посредствующие представления не создают такого основания для испробованного синтеза, которое позволило бы выполнить его в качестве суждения, – то в таком случае вопрос остается нерешенным, причем мы не приходим к сознанию объективной значимости. Или же отсюда вытекает отрицание , так как служащее субъектом представление непосредственно или посредственно устраняет представление, служащее предикатом.

Рассмотрение первого случая, который неправильно именуется проблематическим суждением , мы оставляем для позднейшего исследования. Пока же мы обратимся к отрицанию.

Отрицание всегда направляется против попытки совершить синтез ; оно предполагает, следовательно, откуда-то извне взявшееся или внутренне возникшее ожидание , что субъект и предикат должны быть соединены. Объектом отрицания служит всегда выполненное суждение или такое суждение , которое мы пытались выполнить ; и отрицательное суждение не может, следовательно, рассматриваться как равноправный положительному суждению и одинаково с ним первоначальный вид суждения.

1. По примеру Аристотеля целый ряд логиков с самого же начала определяют суждение или как утвердительное, или как отрицательное, и это двоякое направление акта суждения они вносят в дефиницию. В этом отношении они правы постольку, поскольку готовые суждения могут быть исчерпывающим образом подразделены на утвердительные и отрицательные; и вообще, поскольку совершается акт суждения, он может совершаться в одном из двух направлений: субъекту или приписывается предикат, или он по отношению к нему отвергается. Но было бы ошибочным взглядом говорить, что утверждение и отрицание суть одинаково изначальные и друг от друга совершенно независимые формы акта суждения. Ибо отрицательное суждение предполагает для своего происхождения попытку или по крайней мере мысль об утверждении, т. е. о положительном приписывании, предиката и имеет смысл лишь постольку, поскольку противоречит такому утверждению или уничтожает его. Или же, наоборот, первоначальное суждение не должно совсем называться утвердительным, – лучше обозначать его положительным. Ибо простое высказывание « А есть В » называется утверждением, в противоположность отрицательному суждению и поскольку оно отвергает возможность отрицания. Но возможность мыслить о возможности отрицания или возможность поставить вопрос, который разрешается посредством «да» или «нет», – все это не принадлежит к числу условий суждения « А есть В » 33.