Христоф Зигварт - Логика. Том 1. Учение о суждении, понятии и выводе

5. Если логическая традиция из всех соединений предложений выделила только так называемое условное и разделительное суждение, то она руководилась в этом случае верным чувством, что во всех других случаях дело идет о самых разнообразных определенных утверждениях, о приписывании определенных предикатов определенным субъектам. Здесь же речь идет о таких высказываниях по поводу гипотез, которые непосредственно важны для конечной цели всякого мышления, выражающейся в том, чтобы от субъективного прийти к объективному, от возможного к необходимому, и поэтому обладают совершенно универсальным значением для всех видов высказывания. Так оно есть во всяком случае там, где определенное суждение становится готовым не сразу, но где истина должна быть еще добыта путем попыток, где оказывается необходимой рефлексия над ценностью и значением гипотез. Таким образом, условное и разделительное суждения занимают место наряду с отрицанием, которое точно так же является суждением по поводу какого-либо испробованного суждения, и касаются той стадии мышления, какая лежит между вопросом и решением.

Условное суждение утверждает, что две гипотезы стоят друг к другу в отношении основания и следствия; его предикатом служит «быть необходимым следствием». «Если имеет силу А, то имеет силу и В » означает, следовательно, « В есть необходимое следствие А ».

1. Обыкновенным выражением условного суждения, в котором его смысл и его значение обнаруживается резче всего, является соединение предложений вида «если А есть В то С есть D ». Или короче, беря А и В в качестве знаков предложений, «если имеет силу А , то имеет силу и В », причем «если» берется не в его временном значении, а в условном, равнозначащем с εί и si.

2. Грамматика обыкновенно обозначает такие предложения кгк условные предложения , причем она исходит из прежде всего, по-видимому, напрашивающегося понимания, что дело идет здесь о значимости последующего предложения, аподозиса. Эта последняя не может попросту утверждаться, но она утверждается лишь при том предположении, что значимостью обладает и предшествующее предложение, протазис; целое, следовательно, было бы обусловленным утверждением аподозиса ; следовательно, оно было бы высказыванием относительно субъекта аподозиса 70. Однако так как аподозис не хочет быть утверждаемым прежде, чем мы не удостоверились относительно протазиса; так как, следовательно, условное предложение является выражением неуверенности относительно обоих, оба, как выражаются, полагаются проблематическими , или, как мы говорим, они выражают простые гипотезы, – то, по-видимому, действительно, пока мы имеем в виду оба предложения, совсем нет суждения в собственном смысле, т. е. высказывания, которое утверждается как истинное и необходимое. Тем более что имеются такие условные предложения, которые высказываются с явным сознанием ложности как протазиса, так и аподозиса (si tacuisses, philosophus mansisses).

3. Однако в таком соединении предложений, которое есть суждение в собственном смысле , содержится ведь, как это впервые определенно признали стоики 71, утверждение; именно то утверждение, что между протазисом и аподозисом имеется отношение основания к следствию , что допущение протазиса делает необходимым допущение аподозиса; что со значимостью протазиса неизбежно связана значимость аподозиса. Это отношение необходимого следствия есть собственный предикат условного суждения 72; протазис и аподозис суть те два соотносительных пункта, которые ставятся в это отношение. Для утверждения этой необходимой связи далее совершенно безразлично, как обстоит дело со значимостью протазиса и какие побочные мысли имеются у меня, например, относительно ее истинности, вероятности, невероятности, ложности. Точно так же как в простом суждении о мыслимом совершенно безразлично, признаю я мыслимое как существующее, как возможно существующее или как простую фикцию. Этим объясняется, что суждения с «если» кажутся то простым выражением неуверенности, то простым выражением последовательности в действительном 73.

Туже самую необходимость, какую условное суждение утверждает относительно просто допущенных положений, утверждает и так называемое причинное соединение предложений в отношении к значимым суждениям: «Так как А имеет силу, то имеет силу и В и притом в двояком направлении познавательного основания и реального основания». («Так как термометр поднимается, то становится теплее; так как становится теплее, то поднимается термометр.»)

4. Являются суждения, устанавливаемые как основание и следствие, утвердительными или отрицательными, общими или единичными, описательными или объяснительными – это, само собою разумеется, решительно ничего не изменяет в сущности утверждения. И попытки установить в условном суждении различия количества и т. д. покоятся на смешении условных суждений с высказываниями относительно простых временных отношений или относительно какого-либо иного просто фактического стечения обстоятельств.

Такие суждения, как «Всякий раз, когда бьет двенадцать часов, умирает несколько человек», и подобные никто не станет считать условными. Особенно ясным становится смешение в тех суждениях, какие хотели было превратить в частные условные: «В большинстве случаев, если стоит прекрасная погода, то барометр стоит высоко», ибо там, где связь имеет место не безызъятно, она не может быть необходимой. Такое суждение всегда может выражать лишь эмпирическое или какое-либо иное случайное стечение обстоятельств в относительно большем или меньшем числе случаев. «Иногда, если треугольник прямоугольный, он имеет два равных угла» высказывает не что иное, как то, что бытие прямоугольным треугольником совпадает иногда с равенством обоих других углов и не исключает его: «если – иногда» связывает не основание и следствие, а совместно встречающиеся свойства или процессы в тех же самых или в различных вещах, сосуществование которых утверждается лишь фактически и об основании этого последнего ничего не высказывается. (Ср. мое Programm, с.45 и Vierteljahrsschr. f. wiss. Phil. 1, с. 109 и сл.).

5. Главным образом, со времени Канта условное суждение стали противопоставлять категорическому как особый соподчиненный вид суждения, который различается различием логической функции; в категорическом суждении представления подчинены-де друг другу как предикат субъекту, в условном – как следствие основанию («Крит. ч. p.» V § 9, 3 [19]). Следствие, какое мыслится в условных суждениях, соответствует затем связке в категорических суждениях; оно есть то самое, что придает различным представлениям единство. Таким образом, логической функции условного суждения соответствует затем категория причинности.