Анжела Мальцева - Введение в философию желания

Из приведенных отрывков ясно, что желание у Декарта субстанциализируется. Желание – особое «существо», устойчивое и самостоятельно существующее, наделенное собственным, хотя и минимальным разумом, коль скоро с ним можно вести переговоры, предлагать его вниманию аргументы или занимать его внимание образами. Желание у Декарта – субстрат, простое, качественно элементарное образование, которое обусловливает свойства протяженной субстанции и опосредованно влияет на мыслящую субстанцию.

Желание у Спинозы есть самая сущность человека. Сущность при этом определяется как активное стремление вещи пребывать в своем существовании:

«Стремление вещи пребывать в своем существовании есть не что иное, как действительная (актуальная) сущность самой вещи» (Спиноза, 1933, с. 89) [55].

«Душа, имеет ли она идеи ясные и отчетливые, или смутные, стремится пребывать в своем существовании в продолжении неопределенного времени и сознает это свое стремление» (там же, с. 9).

«Желание есть самая сущность человека, т. е. стремление человека пребывать в своем существовании» (там же, с. 152).

Желание активно: «Это стремление, когда оно относится к одной только душе, называется волей; когда же оно относится вместе и к душе, и к телу, оно называется влечением, которое, поэтому, есть не что иное, как самая сущность человека, из природы которого необходимо вытекает то, что служит к его сохранению, и, таким образом, человек является определенным к действованию в этом направлении» (там же, с. 127).

«Что же касается желания, то оно есть самая сущность или природа каждого, поскольку она представляется определенной к какому-либо действию из данного ее состояния» (там же, с. 127).

«Когда душа постигает себя самое и свою способность к действию, она чувствует удовольствие. Душа же необходимо созерцает себя самое тогда, когда она постигает истинные или адекватные идеи.

Следовательно, она чувствует и удовольствие, поскольку она постигает идеи адекватные, т. е. поскольку она активна» (там же, с. 124).

Отметим, что воображение у Спинозы не есть дефективная, лишенное права быть отнесенным к реальности, указывающая на слабость человека и т. п. сторона его жизни. Но это означает, что предмет, воображаемый желанием, наделяется признаками реальности:

«…настоящее существование души и ее способность к воображению уничтожается, как только душа перестает утверждать настоящее существование тела» (там же, с. 91).

«Душа, насколько возможно, стремится воображать то, что увеличивает способность тела к действию или благоприятствует ей, т. е. то, что она любит» (там же, с. 96).

«Воображая, что подобный нам предмет, к которому мы не питали никакого аффекта, подвергается какому-либо аффекту, мы тем самым подвергаемся подобному же аффекту» (там же, с. 107).

Вообразить – овладеть. Поэтому желание не нуждается в объекте, так шкуже владеет им в своем воображении. Удовольствие и неудовольствие – лишь следствия перехода от одного уровня совершенства к другому:

«Душа стремится воображать только то, что полагает ее способность к действию» (там же, с. 119)

«Между всеми аффектами, относящимися к душе, поскольку она активна, нет никаких, кроме относящихся к удовольствию и желанию» (там же, с. 126).

«Удовольствие есть переход человека от меньшего совершенства к большему. Неудовольствие есть переход человека от большего совершенства к меньшему (при этом способность человека к действию уменьшается). Я говорю переход, ибо удовольствие не составляет самого совершенства. Если бы человек родился с тем совершенством, к которому он переходит, он владел бы им без аффекта удовольствия» (там же, с. 127).

Мы активны в своем желании, сама эта активность, вызываемая желанием, приносит нам удовольствие. В желании, в самом факте его существования нет ничего ни постыдного, ни ничтожного. Желание – признак полноты бытия, а не его нехватки. Даже любовь как разновидность желания не нуждается в любимом для того, чтобы оставаться самое собой:

«Итак, я признаю только три первоначальных или главных аффекта, а именно: аффекты удовольствия, неудовольствия или желания. Любовь есть удовольствие, сопровождаемое идеей внешней причины. Такое определение достаточно ясно выражает сущность любви. Определение некоторых авторов, определяющих любовь, как желание любящего соединиться с любимой вещью, выражает не сущность любви, но ее свойство» (там же, с. 128).

Желание, далее, есть власть действовать с пониманием самого действия: «…между влечением и желанием существует только то различие, что слово желание большею частью относится к людям тогда, когда они сознают свое влечение; поэтому можно дать такое определение: желание есть влечение с сознанием его » (там же, с. 90).

«Душа стремится пребывать в своем существовании. Но под стремлением мы разумеем желание. Следовательно, желание присуще нам также, поскольку мы познаем, иными словами, поскольку мы активны» (там же, с. 124).

«Самое полезное в жизни – совершенствовать свое познание или разум, и в этом одном состоит высшее счастье или блаженство человека; ибо блаженство есть не что иное, как душевное удовлетворение, возникающее вследствие созерцательного (интуитивного) познания бога. Совершенствовать же свое познание значит не что иное, как познавать бога, его атрибуты и действия, вытекающие из необходимости его природы. Поэтому последняя цель человека, руководствующегося разумом, т. е. высшее его желание, которым он старается умерить все остальные, есть то, которое ведет его к адекватному постижению себя самого и всех вещей, подлежащих его познанию» (там же, с. 190).

Спиноза, таким образом, одним из первых в истории философии заявил о потенциальной продуктивности желания.

Следующим важнейшим вкладом Спинозы было определение главенства желания в его отношениях с объектом. В противовес Платону, Спиноза говорит о том, что мы желаем вещи не потому, что они хороши; напротив, мы делаем вещи благами, потому что они явились объектами нашего желания: «Итак, из всего сказанного ясно, что мы стремимся к чему-либо, желаем чего-либо, чувствуем влечение и хотим не вследствие того, что считаем это добром, а наоборот – мы потому считаем что-либо добром, что стремимся к нему, желаем, чувствуем к нему влечение и хотим его» (там же, с. 90).

Именно желанием и в желании представлена индивидуальность человека. Спиноза пишет: «Желание всякого индивидуума отличается от желания другого настолько, насколько природа или сущность одного отличается от сущности другого. Далее, удовольствие или неудовольствие составляют страдательные состояния, которыми способность или стремление каждого пребывать в своем существовании увеличивается или уменьшается. Но под стремлением пребывать в своем существовании, поскольку оно относится вместе и к душе и к телу, мы разумеем влечение и желание; следовательно, удовольствие или неудовольствие составляют самое желание или влечение, поскольку оно увеличивается или уменьшается, способствуется или ограничивается внешними причинами, т. е. они составляют самую природу каждого индивидуума» (там же, с. 123).