Анжела Мальцева - Введение в философию желания

Альфред Шюц пишет об аналогичном случае выбора между мотивами так:

«В действительности выбор между двумя возможностями осуществляется в последовательном прохождении Я через ряд «состояний», в каждом из которых оно «растет, обогащается и изменяется», пока «свободное действие не отрывается от него, словно перезрелый плод». Эти две «возможности», две «тенденции» или два «направления», которые мы, как нам кажется, выуживаем из множества последовательных переходов сознания, в действительности не существуют до осуществления действия; существует одно только Я, находящееся в беспрестанном становлении вместе со своими мотивами» [120](с. 762).

Это желание породило другое, «разумное» решение, которого не было на самом деле до того , как агент что-то пожелал. Нет никакого разума наряду с желанием. Более того, нет никакой борьбы даже между двумя желаниями, есть лишь отсутствие полновесного, целого, всю меня захватывающего желания, когда я желаю во всю полноту моей личности. Именно «недоразвитость» желания порождает колебания и сомнения, а не борьба между «всегда рассудительным» разумом и «всегда неразумным» желанием. Факультативная психология, образами и представлениями которой руководствуется классическая философия, невольно выставляет человека «сумасшедшим», в голове которого постоянно спорят двое или даже трое «людей»: Разум, Желание и Воля. В действительности, проблемой человека является его неспособность желать во всю силу и полноту своей личности, представать в своем желании целостно.

При рассмотрении желания мне важно было не отходить от намерения совмещать ценностный и когнитивный подходы к анализу феномена. Я стремилась исследовать феномен желания аналитически, не игнорируя при этом таинственность и чудесность желания, допуская возможность принципиальной непознаваемости некоторых сторон феномена. Я стремилась, далее, к всестороннему рассмотрению феномена: поиск ответов на вопросы о том, что такое желание, что составляет его сущность, что входит в отношение желания, в каких обличьях желание выступает, совмещался с поиском ответов на вопросы: есть ли что-то, что человек должен желать; зачем человеку дано желание; ответственен ли человек за то, что и как он желает.

Намерение отойти от обычной практики использования в философии «психологического» понятия желания принесло свои плоды. Осознание желания как достояния духа создает возможность представить духовное как преодолевающее норму и нормы созидающее, понять основание устремленности человеческого духа к бесконечности. Именно философия позволяет увидеть в желании (как создателе миров, личностей и новых способов бытия) особое бытие – сознание Иного в неповторимости Моего отношения к Другому. Философия способна понять желание как достояние субъективности, ценностную задачу, решением которой становится особое, неповторимое, отношение к Другому, отношение, в котором личности, будучи пронизаны друг-для-друга и друг-в-друге бытием, постигают бесконечность.

Иными словами, анализ сложного и противоречивого отношения желания позволяет увидеть субъекта желания, объект желания и предмет желания. Выявление «трехчастной» структуры феномена делает необходимым отличать желание, как от потребности, так и от уверенности, намерения или, например, от стремления к совершенству. Диалектический метод исследования феномена разрывает порочный круг понимания желания как только недостатка или только как избытка бытия: природа желания противоречива.

Противопоставление желания потребности позволило иначе посмотреть на истоки творческой активности и творческой природы человека. Человек движим не потребностью как «стремлением к завершению», но желанием как «стремлением к идеалу». Потребность созидает человека, живущего в «этом» мире, стремящегося удобнее укорениться в «этой» жизни, тогда как желание рождает новые миры и нового человека. И даже если признать, что потребность изменяет мир, то нельзя не заметить, что она изменяет мир для человека, человек является ее причиной и целью, тогда как желание всегда сопровождается выходом человека за пределы себя, открытием Другого, удивлением, приятием Иного, готовностью изменять себя и даже может быть отказаться от себя, собою пожертвовав.

Проведенная в рамках исследования классификация концептов желания создает благоприятные условия для упорядочивания, систематизации и, следовательно, интенсификации процесса постижения данного феномена в философии. Например, критерий «вертикали» («тело – дух») позволят выделить две линии философии желания, когда желание понимается как личностная активность, и когда оно понимается как активность обезличенная. Желание при этом либо «спириту ализируется», либо происходит его «антиспиритуализация». Критерий «горизонтали» («Я – Общество») делает возможным распределение всех существующих интерпретаций желания в две группы: «линия» понимания желания как достояния личной жизненной истории и «линия» понимания желания как типа общества, духовного принципа эпохи, доминирующего характера социализации.

Теперь с уверенностью можно говорить о двух обличьях желания: о желании как достоянии субъекта (субстанции, «обитающей» в сознании, или особого сознания) и о желании как об особом отношении между субъектом и объектом или между субъектами. Это объясняет, почему в истории философской мысли применяются две основные терминации желания: «желание» используется в смысле страсти (или чувства) и в смысле воли (или способности желать). Взаимосвязанность и, главное, взаимозависимость двух основных форм существования желания выражается в законе удовлетворения, не допускающем удовлетворение при отказе субъекта желания быть личностью.

Понимаемое как вид духовной активности и как (индивидуальное) мировоззрение желание предстает в двух видах: «индивидуальное» желание и «личное» желание. Жизнь человека, таким образом, оказывается не борьбой его разума с уже «готовыми» разнообразными желаниями, но – проблемой становления или развития желания. Работа дифференциации в данном случае позволяет нам понять человека как историю его желания , подробнее рассмотреть драматичный процесс смены модели моральной рациональности, в основании которого лежит отказ от подчинения своей жизни правилу «Поступай так, чтобы ты по возможности всегда мог исполнять каждое свое желание» (позиция «индивидуальности») и переход к жизни в согласии с правилом «Поступай так, чтобы ты всегда сохранял способность желать», или – в другой редакции – «Стремись к удовлетворению желания, не подтверждающему, но расширяющему твою свободу» (позиция «личности»). В первом случае субъект желания вдохновляется свободой начала, во втором – свободой цели. В первом случае перед нами – противопоставление себя миру, увлечение различением, отличением себя от всех других, для чего индивид стремится «не пропустить» ничего «другого», чтобы убедиться в своей уникальности и незаместимости. Во втором случае индивид находит весь мир в своей способности быть личностью, в своей способности быть выше всех вообще природ и устремляться к полюсу бесконечности.