Анжела Мальцева - Введение в философию желания

Как показало исследование, удовлетворение желания подчинено и индивидуальным, и социальным нормам и правилам, поэтому большой ошибкой было бы отождествлять желание с произволом, видеть в нем каприз или причуду. Желание морально в том смысле, что содержит в себе объективный закон, который гласит: «Нельзя тратить желание бездумно/безответственно». Желание является критерием нравственности поступка, коль скоро доброе дело, совершаемое без желания, можно считать нравственно ущербным. Такое прочтение желания возвышает долг, возвращая ему его субъективность.

В результате исследования было найдено подтверждение той мысли, что нравственность не противоречит желанию, но, напротив, является гарантом сохранения желания и способности желать. Желание – и моральная, и нравственная ценность. Кроме того, желание может быть отнесено к разряду «ценность сама по себе».

Подтверждена также следующая мысль: желание рационально не только потому, что поддается рационализации, и не потому только, что само по себе является достаточным основанием действия, резоном. Вместо схемы, длительное время доминировавшей в философии классической рациональности и представляющей принятие рационального решения как борьбу между разумом и желанием за влияние над волей, ведущей к действию, предложена другая схема, по которой принятие рационального решения происходит в самом процессе желания, понимаемого как определенная ментальная активность, включающая вчувствование, воображение, ожидание, и подчиненная не законам «пространства» (отказ от использования метафоры «развилки дорог»), но закону свободы, закону духа. Такая схема более соответствует идеалам самой философии классической рациональности, понимающей человека и его «Я» как единый (и единственный ) центр ответственного поведения.

Желание разумно, это верно, как, впрочем, верно и то, что разум эмоционально вовлечен. Иррациональные, нелогичные, ошибочные действия совершаются человеком не потому, что «умный» и «моральный» разум не сумел противостоять «глупому» или «порочному» желанию, но в силу неполноты предварительного рассмотрения ближайших и отдаленных последствий предпринятого действия. Иными словами, ошибочное решение принимается в силу неполноты какого-то одного конкретного желания или же вообще в силу «недоразвитости» самой способности желать. Порочный, неразумный, слабовольный, непоследовательный и т. п. человек – это человек, не способный желать «во всю силу своей души». Слаб тот, в ком отсутствуют целостность, призвание, вкус к свободе – эти признаки полноценного, развитого желания.

К чему стремится желание или к чему оно нас стремит? Какова его цель? Каков ответ в той задаче, которую оно нам задает? К чему призывает желание, и что могло бы стать его окончанием? Даже те философы, которые отказывались видеть в желании бессмысленную и бесцельную работу природных, родовых или космических сил, отвечали на эти вопросы по-разному. Близкими моей позиции я нахожу ответы, в которых цель желания определяют как: «создание универсального единого мира личностей», «универсальное личностное сообщество» (Э. Мунье); превращение мира в «очаг встречи», «межличностная коммуникация», «мир совокупного человечества» (И. Лайн Энтральго); «единство мира» или просто «Единое» (М. Мерло-Понти); субъект-субъектное отношение (М. Бубер); бессмертие, бесконечность во времени и пространстве (Унамуно); Абсолютная личность, Бог (Маритен, Вышеславцев). В какой бы формулировке ни представлялась бы нам задача, которую желание задает человеку: «остаться собой в сохранении и превышении себя», «быть всем остальным, не переставая быть самим собою» или «быть свободным», – желание всегда будет задачей бесконечного уровня сложности, поскольку решается не мною только, но вместе с Другим при постоянно меняющихся «дано» жизненных обстоятельств.

Именно в этом смысле и необходимо говорить о «трехсторонности» понятия желания: желание указывает на субъект, свидетельствуя о ценностной задаче, актуализирующей личность; желание имеет в виду объект, предполагая неповторимое отношение «Я» к «Другому»; и желание есть присутствие трансценденции как открывающейся перед встретившимися подлинной бесконечности.

Желание – гарант социобиологической целостности субъекта познания. Наличие или отсутствие у человека желания (жить и познавать мир) служит эффективным критерием гуманистичности накапливаемого знания. Определяя форму и содержание желания как ценности познания, можно сказать, что желание предстает частью ценностного сознания в его особенном отношении к миру; является элементом систем ориентации человека в мире, так как обладает собственной «логикой» ориентации на идеал целостности субъекта познания, сохранения единства «ментального» и «телесного», «теоретического» и «практического», «индивидуального» и «социального» в нем.

Наше желание, как правило, становится нашей судьбою. Разгадать его тайну – значит получить надежду прожить собственную жизнь в полную сипу , силу, которая не просто истощается или убывает при пользовании ею, но придает жизни смысл, указывает нам наше истинное Благо, располагает к сотрудничеству, взаимодействию, любви. Желание следует хранить, развивать и совершенствовать, поскольку без желания невозможны свобода, творчество, целостность субъекта, с одной стороны, и сама «жизнь вместе », с другой.

1. Августин А. Исповедь Блаженного Августина, Епископа Гиппонского. – М.: Renaissance, 1991. – 488 с.

2. Апресян Р.Г. Нормативные модели моральной рациональности // Мораль и рациональность. – М.: ИФРАН, 1995. – С. 94–119.

3. Аристотель. Сочинения: в 4 т. Т. 1. – М.: Мысль, 1975. – 550 с.; Т. 2. – М.: Мысль, 1978. – 687 с.; Т. 3. -М.: Мысль, 1981. – 613 с.; Т. 4. -М.: Мысль, 1983. – 830 с.

4. Бергсон А. Творческая эволюция; Материя и память. – Минск: Харвест, 1999. – 1408 с.

5. Бердяев Н.А. О человеке, его свободе и духовности: Избранные труды. – М.: МПСИ: Флинта, 1999. – 312 с.

6. Бодрийяр Ж. Соблазн. – М.: Ad Marginem, 2000. – 318 с.

7. Бодрийяр Ж. В тени молчаливого большинства, или конец социального. – Екатеринбург: Изд-во Уральского ун-та, 2000. – 72 с.

8. Бодрийяр Ж. К критике политической экономии знака. – М.: Библион – Русская книга, 2003. – 272 с.

9. Винокуров В.И. Призвание творческой личности. – Ульяновск: ИПКПРО, 2002. – 16 с.

10. Вышеславцев Б.П. Значение сердца в религии // Путь. Орган русской религиозной мысли: сб. Кн. 1. -М.: Информ-Прогресс, 1992. – 752 с.

11. Вышеславцев Б.П. Памяти философа-друга // Сборник памяти Семена Людвиговича Франка. – Мюнхен, 1954. – С. 40–416.

12. Вышеславцев Б.П. Этика преображенного Эроса. – М.: Республика, 1994. – 368 с.