Апполон Карелин - Государство и анархисты (старая орфография)

Что касается до рабочихъ, то о рабочихъ періода отъ открытія Америки до французской революціи I. М. Кулишеръ пишетъ — "характерную черту и въ кустарномъ производствѣ и въ мануфактурѣ составляетъ полная зависимость рабочихъ отъ предпринимателей и стремленіе со стороны государства усилить эту зависимость; точно также государство старается всецѣло подчинить подмастерьевъ цеховымъ мастерамъ и уничтожить союзы и организаціи послѣднихъ".

Со времени французской революціи и до нашихъ дней государство всегда стояло на сторонѣ рабочихъ противъ капиталиствовъ. Тѣ уступки, которыя оно дѣлало послѣднимъ всегда были вынужденными и всегда имѣли мнимый характеръ, являясь регистраціей завоеваній рабочаго класса.

Государство покровительствуетъ эксплуатаціи, спекуляціи, частной собственности — этому продукту грабежа. Пролетарію же нечего ждать отъ государства: оно всѣми силами стремится помѣшать его освобожденію. Все — для паразита хозяина; все — противъ работника пролетарія; буржуазное воспитаніе, развращающее ребенка, внушая ему предразсудки противъ равенства; церковь, затуманивающая разсудокъ женщины; законы, препятствующіе обмѣну мыслей о равенствѣ и солидарности; деньги для развращенія и подкупа апостоловъ пролетаріата; наконецъ, тюрьма и каторга въ избыткѣ для тѣхъ, кого нельзя подкупить. Вотъ что такое государство". (П. Кропоткинъ).

Вся исторія человѣчества учитъ, что государство "существуетъ только для того, чтобы блюсти привелегіи всѣхъ этихъ классовъ (духовенство, буржуазія, дворянство) и всегда становится на ихъ сторону противъ пролетаріата" (М. А. Бакунинъ).

Таково дѣйствительное назначеніе государства и оно не могло укрыться отъ внимательныхъ наблюдателей. "Каково назначеніе правительства? — спрашиваетъ Прудонъ. — Охранять и защищать каждаго въ сферѣ его личности, промышленности, собственности. Но, если, вслѣдствіе самой необходимости вещей, собственность, богатство, благосостояніе идутъ всѣ на одну сторону, а нищета на другую, то ясно, что правительство фактически создалось для защиты богатаго класса противъ бѣднаго". (По ст. Н. С. Русанова).

Не разъ и не два отмѣчалось въ очень точныхъ выраженіяхъ тѣсная связь правителей и капиталистовъ. Такъ, напримѣръ, Джемсъ О’Бріенъ писалъ — "Повидимому, общее мнѣніе таково, что правительство само образуется въ томъ видѣ, какъ оно есть. Но истина заключается въ томъ, что правительство назначается барышниками, чтобы охранять ихъ огромныя прибыли, ренты и прочія дани, налагаемыя ими на рабочій народъ. Кто издаетъ законы? Развѣ правительство, а не тѣ крупные барышники, которые фабрикуютъ ихъ для своего обогащенія, а затѣмъ лишь поручаютъ правительству приводить ихъ въ исполненіе?… Барышники и являются повсюду угнетателями. Правительство — ихъ ночной сторожъ, а угнетенные оказываются работающіе классы". (Цитирую по статьѣ Н. С. Русанова).

Вполнѣ естественно, что государство "всегда благопріятствуетъ, — по словамъ М. А. Бакунина, — тѣмъ классамъ, орудіемъ которыхъ оно раньше было… законодательство можетъ быть полезно лишь эксплуатирующему меньшинству въ ущербъ интересамъ огромнаго числа порабощенныхъ".

Государство, — говорилъ позднѣе П. А. Кропоткинъ, — "стало орудіемъ богатыхъ противъ эксплуатируемыхъ, владѣльцевъ противъ неимущихъ", при чемъ одна изъ формъ государства — парламентаризмъ — "стала вездѣ средствомъ личнаго обогащенія и вредныхъ для народа стремленій". "Чему служитъ эта страшная машина, которую называютъ государствомъ? Для того ли, чтобы сдѣлать невозможной эксплуатацію рабочихъ — капиталомъ, крестьянина — землевладѣльцемъ для того ли, чтобы намъ доставить работу, чтобы защищать насъ отъ ростовщичества, чтобы дать пищу, если мать имѣетъ только воду для голоднаго ребенка? Нѣтъ, никогда!" (П. А. Кропоткинъ).

"Защита капитала, — говорилъ Ж. Гравъ, — единственная цѣль существованія частной собственности". Эта фраза нуждается въ слѣдующемъ дополненіи — "власть знаетъ "право" собирать подати. Это "право" даетъ такой же просторъ эксплуатаціи, какъ и право собственности и тоже порождаетъ такія институты насилія, какъ армія, судъ, чиновничество.

Правительство, какъ таковое, пользуется своими могучими аппаратами насилія для своей личной пользы и одновременно отдаетъ ихъ на служеніе своимъ постояннымъ или временнымъ, но всегда сильнымъ сторонникамъ.

Ничего другого правители не могутъ и не хотятъ дѣлать.

А. Менгеръ говоритъ намъ — "сущность современнаго индивидуалистическаго культурнаго государства скорѣе заключается въ томъ, что объектъ государственной дѣятельности обуславливается почти исключительно индивидуальными интересами сильныхъ и въ самой незначительной степени интересами слабыхъ". Мы думаемъ, что интересы слабыхъ и въ этой "самой незначительной степени" обуславливаютъ дѣятельность государства только тогда, когда они не противорѣчатъ интересамъ сильныхъ, или тогда, когда слабые неустанной настойчивой борьбой добиваются незначительныхъ уступокъ, (т.-е. когда они добиваются не уничтоженія эксплуатаціи и угнетенія), или наконецъ тогда, когда слабые въ обычное время люди дѣлаются сильными въ моменты революціоннаго подъема.

Въ двухъ послѣднихъ случаяхъ государство дѣлаетъ все, что только можетъ, для того, чтобы отстоять свои интересы и интересы богатыхъ, группъ населенія и, какъ только ослабѣваетъ борьба угнетенныхъ и эксплуатируемыхъ, тотчасъ же отбираетъ у нихъ все ими завоеванное.

Такъ какъ источникъ доходовъ правителей и капиталистовъ — одинъ и тотъ же, то есть трудъ народныхъ массъ и такъ какъ пріемы извлеченіе этихъ доходовъ не одинаковы — (подати у правителей, прибыль, процентъ, арендная, прокатная плата и рента у капиталистовъ и землевладѣльцевъ), — то правители съ одной стороны, а капиталисты и помѣщики съ другой являются все таки разными, хотя и союзными общественными классами и между ними, какъ и между любыми союзниками, вспыхиваютъ иной разъ недоразумѣнія.

Капиталисты и землевладѣльцы могутъ быть недовольны данными правителями, могутъ даже подстрекать народныя массы къ бунту противъ правительства, но всѣ эти эксплуататоры не могутъ существовать безъ сильной правительственной власти и тѣ возстанія, къ которымъ они относятся съ симпатіей, имѣютъ своей цѣлью поставить надъ массами новыхъ правителей, вмѣсто свергнутыхъ.

Въ нѣкоторыхъ случаяхъ капиталисты возмущаются черезъ чуръ грубыми пріемами угнетенія, практикуемыми глубоко развращеннымъ правительствомъ. Такіе правители опасны для отдѣльныхъ лицъ изъ класса эксплуататоровъ, они опасны для всего этого класса, такъ какъ сѣютъ въ массахъ недовольство, которое можетъ проявиться въ формѣ такого бунта, который возьметъ да и затронетъ не только интересы даннаго правительства, но заодно и интересы всѣхъ эксплуататоровъ.