Кристофер Леонард - «Капитализм для своих», или Как строилась власть корпораций в Америке

в семье, три раза в неделю выходил на пробежку по

трехмильному маршруту, петлей огибающему его дом. Его

отец Уолтер разработал маршрут. Сам Уолт был опытным

бегуном; он познакомился с матерью Зака во время

тренировки в Боулдере, штат Колорадо, для участия в

Олимпийских играх. Зак был самым старшим ребенком в

семье, в сентябре 1993 г. ему было почти 13 лет, и он с

большим энтузиазмом относился к бегу. Он часто

просыпался раньше пяти утра, чтобы успеть на пробежку до

начала занятий в школе.

Уолт всегда наставлял сына не забывать о машинах. В

тот вечер, когда Зак бежал на юг неподалеку от своего дома, он добежал до перекрестка на Ист-Дуглас-авеню, четырехполосной дороге, которая была главной

транспортной артерией города. Он остановился на

пешеходном переходе у светофора и нажал кнопку, чтобы

дождаться зеленого света. Зак был в наушниках и слушал

Криса Кросса, энергичную хип-хоп группу с

зажигательными треками.

На светофоре зажегся желтый, потом красный свет. На

ближайшей к Заку полосе замедлился, а потом остановился

большой фургон. Фургон заслонял обзор Заку, когда он

смотрел налево, чтобы убедиться, едут ли по Дуглас-авеню

машины в западном направлении. Уолт всегда учил Зака

смотреть в обе стороны прежде, чем перейти улицу по

пешеходному переходу. Поэтому Зак, скорее всего, сделал

это.

Затем он стал перебегать улицу. Когда Чейз Кох вел свой

Explorer по Дуглас-авеню, в машине с ним был по крайней

мере один товарищ. Они ехали в торговый центр под

названием Таун Ист Сквер, предположительно, чтобы

провести субботний вечер в лучших традициях подростков: поесть в фудкорте, встретиться с друзьями, поглазеть на

витрины.

Чейз ехал быстро. Он был примерно в квартале от

торгового центра и ехал по левой полосе. Когда он был

недалеко от пешеходного перехода, на светофоре зажегся

красный, а на правой полосе остановился большой фургон.

В тот самый момент, когда Чейз проезжал мимо

фургона, из-за него выскочил Зак. Скорее всего, у Чейза

было меньше секунды, чтобы среагировать. Передний

правый угол машины Чейза задел Зака, а Чейз продолжил

движение. Он проехал еще около 200 ярдов, пока не доехал

до парковки, где развернул машину. С телефона, установленного в автомобиле, он позвонил 911, чтобы

сообщить об аварии.

Закари Зайберт был еще жив, когда приехала скорая и

доставила его в медицинский центр HCA Wesley [763]. Кто-

то позвонил его отцу, Уолту, который помчался в больницу, чтобы быть рядом с сыном. Когда Уолт приехал, ему

сказали, что Зак все еще жив. Подробностей было мало, но, похоже, все были в курсе, что водитель машины — сын

самого богатого человека в городе. Это создавало

неловкую, болезненную обстановку. Уолт Зайберт мало

думал об этом, его волновали лишь новости о сыне, но

долго игнорировать эту обстановку он не мог.

«В больнице был полицейский … из полицейского

участка Уичито, который сказал мне не “ждать крупных

компенсаций” в тот момент, когда я терялся в догадках, выживет ли мой сын», — вспоминает Зайберт. Он

предположил, что полицейский намекает, что они могут

подать в суд на семью Коха и извлечь выгоду из трагедии.

Зайберт сказал, что он даже подумать о таком не мог.

Зак умер примерно через час после прибытия в

больницу.

Чарльз Кох был не просто выдающимся гражданином

Уичито — его компания была одним из экономических

двигателей города [764]. Во вторник 21 сентября 1993 г.

подписчики Wichita Eagle узнали, что сын Чарльза Коха

Чейз был за рулем автомобиля, причастного к ужасной

трагедии.

Чарльз и Лиз Кох предприняли оперативные действия, чтобы оградить своего сына. Однако также не менее быстро

они заставили Чейза Коха осознать страшные последствия

своей ошибки. То, что они предприняли, было жесткими

мерами и гарантировало, что он никогда не сможет

отрицать то, что сделал.

Чтобы защитить Чейза, Кохи привлекли Дона Кордеса, упорного и жесткого адвоката, который в то время был

главным юристом Koch Industries. Кордес говорил от имени

семьи Кохов и представил ситуацию в свете, который свел к

минимуму вину Чейза в аварии.

Кордес повторил для Wichita Eagle слова Чейза, которые

он сказал властям после аварии: когда Чейз Кох

приблизился к светофору, он думал, что на нем горит

желтый. Кордес сказал: факт превышения Чейзом скорости

маловероятен отчасти потому, что на месте происшествия

не было никаких следов заноса. «Мы исходим из теории, что при повороте налево, если бы он ехал с высокой

скоростью, его бы занесло. Это один из тех печальных

несчастных случаев, — говорил Кордес газете. — Не было

ни следов алкоголя, ни наркотиков. Это хороший парень.

Отлично учится, спортсмен».

Чарльзу и Лиз Кох ничего не стоило спрятать сына за

спиной адвоката их компании. Более того, это было бы

прагматично. Они не знали Зайбертов, не знали, захотят ли

они требовать «большую компенсацию».

Но Кохи избрали иную стратегию. Вскоре после смерти

Закари Зайберта Чарльз и Лиз Кох велели сыну навестить

родителей Зака в их доме [765], чтобы он нес

ответственность за то, что сделал. В то время Уолтер

Зайберт все еще пытался осознать случившееся. Элизабет

Кох сопровождала Чейза, когда тот отправился в дом

родителей погибшего мальчика. Уолт Зайберт сказал, что

хочет поговорить с Чейзом наедине и предложил подростку

посидеть на передних сиденьях своего фургона. Чейз

согласился. Закрыв двери, Чейз и Уолт остались сидеть в

тишине. Уолт Зайберт видел, что шестнадцатилетний

мальчик, находившийся рядом с ним, был в смятении и, возможно, в ужасе.

«Я просто хотел, чтобы он рассказал мне свою версию

того, что случилось. Он очень, очень нервничал. Это было

понятно, учитывая, через что он прошел», — сказал

Зайберт. Чейз просил прощения, и его глубокое раскаяние

казалось совершенно искренним. Зайберт попытался

добиться от мальчика подробностей происшествия.

«Он просто сказал, что не знает, что произошло. Он

думал, что свет был желтым, и ничего не говорил о

превышении скорости», — вспоминал Зайберт. Этот факт

позже не будет давать Зайберту покоя: он чувствовал, что

всей истории он не знает. Прокурор округа Нола Фолстон

позже сообщила ему, что перед аварией видела, как машина

Чейза неслась по району. В тот день Чейз, возможно, и

пытался как-то неловко оправдаться в разговоре с

Зайбертом, но позже в суде он открыто признается, что

проехал на красный свет, и возьмет на себя вину за

содеянное.

Чарльз, Лиз и Чейз Кох присутствовали на похоронах