Вячеслав Никонов - Республиканцы: от Никсона к Рейгану

Не было, пожалуй, ни одной внутриполитической проблемы, по которой не сталкивались бы позиции Картера и почувствовавшей его слабость республиканской партии. При этом нельзя было не заметить, что по отдельным вопросам традиционный межпартийный водораздел заметно трансформировался. Особенно отчетливо это проявилось в дебатах по налоговым проблемам.

В послевоенные годы сторонниками сокращения налогов (это увеличивало спрос населения) обычно выступали демократы, тогда как республиканцы считали, что снижение налогообложения приводит лишь к нежелательному росту дефицита федерального бюджета, и возражали против него. В конце 70-х годов ситуация повернулась на 180°, причиной чего стало в первую очередь стремление "великой старой партии" использовать в своих целях широко распространившийся в тот период "бунт налогоплательщиков". Бесспорно, у американцев есть все основания для недовольства налоговым бременем. В 1977 г. среднестатистический гражданин США заплатил казне 2,4 тыс. долл. Причем тяжесть налогов в первую очередь ощущают те, кто обладает меньшим доходом, тогда как существуют многочисленные узаконенные и противозаконные поблажки, которыми пользуются частные компании и состоятельные слои населения. "Бунт налогоплательщиков", начавшийся в Калифорнии принятием в 1978 г. так называемого предложения 13 об ограничении роста подоходного налога и распространившийся на всю страну, оказался на руку республиканцам. Отныне они могли, прикрываясь "гласом народа", требовать отмены финансирования многих федеральных программ (которые "только увеличивают налоги") и сокращения налогообложения: "всех американцев", включая в их число в первую очередь капитанов большого бизнеса. Кроме того, как отмечал И. А. Геевский, инициаторы кампании за сокращение налогообложения из рядов правящего класса использовали ее "с целью предотвратить создание широкого единого фронта действий всех, кто выступает против засилья монополистического капитала. Американцам со средними заработками внушают, что уплачиваемые ими налоги идут на вспомоществование беднякам, "не желающим" трудиться; белых противопоставляют черным и другим меньшинствам, представителей средних слоев — рабочему классу и т. д." 33

В 1978 г. республиканские законодатели — сенатор У. Рот из Делавэра и конгрессмен от Нью-Йорка Дж. Кемп — вносят билль о сокращении федерального подоходного налога на 33 %. Предложение это вызвало противоречивую реакцию в партии. Либералы предпочитали отмалчиваться и не вступать в политически небезопасную борьбу с антиналоговой волной. "Старая: гвардия" республиканских консерваторов по-прежнему считала злейшим национальным врагом бюджетный дефицит. "Я бы не поддержал сокращение налогов, если бы сегодня был в Вашингтоне, пока бюджет не взят под контроль" 34, — говорил Дж. Уильямс, который в течение трех послевоенных десятилетий занимал место на крайне правом фланге республиканцев в сенате. Зато у всего руководства партии билль Кемпа — Рота вызвал радостное одобрение. Председатель НК У. Брок назвал его "наиболее вдохновляющим и далеко идущим налоговым законопроектом, рассматривавшимся конгрессом за последние 15 лет" 35.

Политический комитет фракции в палате представителей включил предложение Кемпа — Рота в разработанный им в 1979 г. республиканский экономический план. Рейган, восторженно отзываясь о плане резкого снижения подоходного налога, предлагал сделать еще один шаг и "уничтожить налог на прибыль" 36. Осенью-1978 г. 50 ведущих республиканских политиков, включая Форда, разъехались по всей стране проповедовать 33-процентное сокращение налогов, чем немало озадачили политических экспертов. "Республиканские звезды, если вспомнить их голосование или высказывания в течение многих лет, либо врали, либо шутили, когда доказывали во время турне, что предложенный акт Кемпа — Рота спасет страну" 37, — недоумевал искушенный комментатор Р. Ривс. Но они не шутили, они действительно изменили свою позицию. В политическом плане это было почти беспроигрышно. С одной стороны, разговоры о налоговой реформе импонировали многочисленному "среднему" классу. С другой — республиканцы предвидели негативную реакцию Картера и его партии в конгрессе, которые не согласились бы держать федеральный бюджет на голодном пайке и стоять перед дилеммой: значительное сокращение социальных программ (на военные расходы демократы не покушались) или чреватый новым взрывом инфляции рост бюджетного дефицита. В результате протест перегруженного налогами "среднего американца" неизбежно обращался бы на демократическую партию. Что же касается низов общества, заинтересованных в сохранении федеральной помощи, то их республиканцы просто сбрасывали со счетов в своей политической игре, полагая, что на будущих выборах смогут обойтись и без них.

Но куда же девалась прежняя озабоченность "великой старой партии" проблемой дефицита бюджета? Поначалу о ней не вспоминали, политические дивиденды заслоняли вопрос о негативном воздействии налоговых сокращений на экономику. Но уже второй вариант билля Кемпа — Рота в 1979 г. предлагал параллельное снижение федеральных расходов с 22 % ВНП до 18 % к 1983 г. Логика здесь была простой: можно снизить налоги и сбалансировать бюджет, если администрация прекратит "разбазаривать" деньги на разные "несущественные" программы. При этом доказывалось, что высвободившиеся средства имущие сразу используют для расширения производства, что автоматически стимулирует экономический рост и рассасывание безработицы. В иллюзорности подобных планов, которые с восторгом приветствовались большим бизнесом, американцам предстояло убедиться уже в годы президентства Рейгана, когда корпорации использовали полученные от налоговых сокращений финансы не столько для расширения производства, сколько для накопления денег под высокий процент в банках и для праздной роскоши. Но это было потом. А в конце 70-х годов избиратели негодовали по поводу позиции демократов, не позволявших прекратить "грабеж" налогоплательщика.

Поймав избирателя на удочку налоговой реформы, республиканцы мало заботились о сохранении имиджа "защитников интересов" рядового американца в других вопросах. В острых дебатах вокруг энергетических проблем, которые продолжались еще с президентства Форда, они в большинстве своем встали на позиции нефтяного бизнеса, требовавшего одного — полной и безотлагательной отмены контроля над ценами на топливо. Эта проблема и была в центре политической борьбы, первый этап которой завершился в октябре 1978 г. принятием "компромиссного" закона о постепенном (к 1985 г.) прекращении регулирования цен на природный газ. Компромисс не удовлетворил ни нефтяные корпорации и их республиканский авангард, ни потребителей, с полным основанием опасавшихся скачка цен. В начале 1979 г. 77 % опрошенных граждан считали, что энергетический кризис вызван своекорыстной политикой монополий, а никак не правительственным регулированием. В этих условиях некоторые консервативные республиканцы занялись риторическим обличением корпораций, в выступлениях Г. Бейкера или П. Лэксолта можно было услышать даже о возможности "национализации" нефтяных концернов 38. Но это было фарисейством чистой воды. На деле те же республиканцы оказывали сильнейшее давление на Картера, чтобы тот пошел на дальнейшие уступки бизнесу. И президент, которого и так не нужно было долго уговаривать, не устоял. В июле 1979 г. после консультаций с республиканскими лидерами в конгрессе Картер объявил об ослаблении контроля над ценами и на нефть. Это решение, подчеркивал орган деловых кругов, "означает, что Картер проводит политику, весьма близкую к позициям его республиканских соперников" 39. И хотя немедленной отмены контроля не последовало, республиканцы были умиротворены.