Вячеслав Никонов - Республиканцы: от Никсона к Рейгану

Центральным пунктом дискуссий по социальным вопросам при Картере был упоминавшийся выдвинутый демократами законопроект Хэмфри — Хокинса о полной занятости. Президент не прилагал особых усилий для его проталкивания, и демократическая фракция в конгрессе вела борьбу с республиканской оппозицией фактически без поддержки Белого дома. Возражения республиканцев против билля, суммированные в докладе меньшинства в комитете образования и труда палаты представителей, сводились к тому, что предложенные меры приведут к росту цен и распространят "правительственное планирование на частную экономику" 40. В искромсанном виде, с многочисленными республиканскими поправками, билль был доведен до голосования и принят в октябре 1978 г., несмотря на протесты "великой старой партии". В результате многолетней борьбы американская политическая гора родила мышь. "Новый закон отнюдь не предусматривает ни обеспечения действительно полной занятости в стране, ни ликвидации безработицы, он вообще не провозглашает права на труд и не гарантирует получения работы" 41. Стоит ли говорить, что закон Хэмфри — Хокинса отнюдь не привел к росту занятости. Еще меньше этой цели отвечали республиканские проекты борьбы с безработицей, которые в конечном счете призывали к одному: "стимулировать частные инвестиции и тем самым создавать новые рабочие места" 42.

Лицемерно разглагольствуя о своей заботе об интересах рабочего класса, республиканцы в то же время наносили удары по правам профсоюзов. Они вновь заблокировали принятие билля, разрешавшего пикетирование для строительных рабочих. Этот законопроект, как уверял конгрессмен Р. Митчелл, второе лицо во фракции в палате представителей, мог "только гарантировать остановки в работе" 43. Затем жертвой республиканской оппозиции пали и поправки к закону о трудовых отношениях 1935 г. Поправки были мизерными: они предусматривали расширение состава и полномочий Национального управления по трудовым отношениям, которое имело право выносить решения по возникавшим между рабочими организациями и предпринимателями спорным вопросам, а также сокращали срок легализации нового профсоюза с 45 до 30 дней. Но и минимум уступок профсоюзам был неприемлем для республиканских консерваторов. "Этот билль, — заявил сенатор О. Хэтч, — нанесет удар по всем фибрам системы свободного предпринимательства" 44. Исходя из этой базовой установки, правые республиканцы в Капитолии говорили и говорили — и похоронили законопроект в потоке слов.

Годы президентства Картера войдут в историю как период, когда правящие круги США подорвали позитивные тенденции в международных отношениях, которые существовали в период разрядки. Возврат к оголтелому антикоммунизму и антисоветизму, наметившийся при Форде, в конце 70-х годов был обусловлен и деятельностью самой администрации демократов, и небывалым ростом активности и организованности сил "ястребов" в американском обществе.

Появление Картера в Белом доме преподносилось американской и мировой общественности чуть ли не как пришествие нового мессии, готового вести Соединенные Штаты и все человечество к сияющим вершинам свободы и счастья. Однако "мессианизм" президента на деле вылился в усиление милитаристских элементов во внешнеполитическом курсе США. Основные цели, которые ставило перед собой правительство, удачно суммировал Ю. М. Мельников: "Одной из важнейших задач картеровской администрации, как это скоро выяснилось, было преодоление "вьетнамского синдрома" в США, т. е. широко распространенных в стране антиинтервенционистских, антивоенных настроений. Другой целью являлась ликвидация настроений в пользу улучшения советско-американских отношений и симпатий к СССР, замена их последовательным и воинствующим антисоветизмом, создание идейно-психологических условий для "незаметного" перехода от политики приспособления американского империализма к существующему соотношению сил, к попыткам изменить его в свою пользу" 48. "Мессианская" риторика, составной частью которой являлась пропагандистская кампания, спекулирующая на проблеме прав человека, была рассчитана в первую очередь на преодоление возникших в США после поражения во вьетнамской войне болезненных чувств уязвленной "национальной гордости", "унижения", на перемещение их в русло национализма и великодержавного шовинизма. Развязанная администрацией Картера клеветническая кампания о "нарушении прав человека" в СССР и возобновившиеся на высокой ноте разглагольствования о советской "военной угрозе" препятствовали урегулированию имевшихся международных проблем, подтачивали разрядку.

Вместе с тем во внешнеполитических установках правительства, особенно на первых порах пребывания Картера на посту президента, имелись и некоторые позитивные для оздоровления международного климата моменты. В частности, в отличие от всех других послевоенных администраций демократической партии Картер и его окружение признавали бессмысленность количественной гонки вооружений и необходимость ее сдерживания. В условиях стратегического паритета они уделили особое внимание активизации соперничества двух систем в невоенной сфере. Это создавало известные предпосылки для возобновления конструктивного диалога между СССР и США по вопросам ограничения вооружений. Осенью 1977 г. в советско-американских отношениях наметилось кратковременное потепление. В результате переговоров А. А. Громыко с Картером и его госсекретарем С. Вэнсом был продолжен поиск компромисса в диалоге об ОСВ и обе державы пришли к решению не нарушать положения соглашения ОСВ-1, срок которого истек 3 октября; была выработана также декларация по принципам урегулирования ближневосточной проблемы.

Однако вскоре ситуация вновь заметно ухудшилась. В конце 1977–1978 г. в США поднялась громкая антисоветская шумиха вокруг конфликта на Африканском Роге, а затем по поводу победы апрельской революции в Афганистане и июньской в Южном Йемене, вспышки гражданской войны в Заире и наконец свержения проамериканского шахского режима в Иране. Все эти события администрация Картера использовала для широкой политической кампании против СССР, его союзников и друзей. С легкой руки помощника президента по национальной безопасности 3. Бжезинского была раздута проблема "дуги нестабильности", охватывающей Юго-Западную Азию и Ближний Восток, и весь регион провозглашен сферой "жизненных интересов" США.

Но ультраправым силам в стране этого было недостаточно. За успехами национально-освободительного движения они усматривали не только симптомы некоей усилившейся "советской угрозы", о которой так часто заявляли президент и люди из его окружения, но в первую очередь проявления "слабости" демократического руководства. Республиканская партия выступила в авангарде тех сил, которые все решительнее критиковали правительство за "недостаточную" активность в военной сфере, за "уступки" Советскому Союзу, за "мягкотелость" в проведении внешнеполитического курса, хотя администрация Картера не давала для этого повода.