Дмитрий Медведев - Уинстон Черчилль. Личность и власть. 1939–1965

От роскоши к массовости. В 1960 тору Penguin Paperbacks решило познакомить читателей с книгой Черчилля в мягком переплете. Проект не удался. Был издан только первый том, переизданный в 1962 году. Идею с мягким переплетом подхватят и разовьют в США. В 1962-м в Нью-Йорке, благодаря Bantam Books Inc., появится первый полный комплект «Второй мировой войны» в мягком переплете. В последующие десятилетия тираж выдержит множество допечаток. Через два года полный комплект в мягком переплете появился и в Англии. Cassell & Со. Ltd. представило иллюстрированную версию. Помимо мягкого переплета и большого количества фотографий, это издание имело не шести-, а двенадцатитомное оформление: каждая книга вышла в виде отдельного тома. Комплект пользовался популярностью, особенно на родине автора, выдержав несколько допечаток.

Проект Cassell & Со. Ltd. стал последним изданием «Второй мировой войны», осуществленным при жизни автора. Следующий выход в свет этого произведения, также в двенадцатитомном оформлении, состоится только в 1974 году, к столетнему юбилею Черчилля. Издательство Heron Books Ltd. представит на суд публики третью иллюстрированную версию знаменитого труда, сделав дорогое оформление [84]. Среди других публикаций следует отметить издание 1985 года Penguin Books, издание 1986 года Houghton Mifflin Со., издание 2005 года Penguin Books и издание 2015 года W&N.

«Вторая мировая война» стала самым популярным произведением Черчилля на международном книжном рынке. Оно переведено на арабский, болгарский, венгерский, голландский, греческий, датский, иврит, испанский, итальянский, корейский, немецкий (отдельные издания в Германии и Швейцарии), норвежский, польский, португальский, сербо-хорватский, турецкий, французский (отдельные издания во Франции, Бельгии и Швейцарии), шведский и японский языки.

Монументальное произведение британского автора вышло также и на русском языке. Еще при подготовке к изданию первого тома Ривз и Черчилль обсуждали вопрос русскоязычного перевода и издания мемуаров на территории Советского Союза. Ривз считал, что Советское правительство, скорее всего, откажет. Но если этот проект все же заинтересует русских, тогда, пошутил Ривз, Черчилль смог бы заработать рубли, решив «вновь посетить Ялту» [276].

Издание «Второй мировой войны» на русском языке было подготовлено после смерти Сталина Военным издательством Министерства обороны Союза ССР. Это издание было выпущено ограниченным тиражом для узкой группы лиц и является одним из самых редких русскоязычных изданий Черчилля. За прошедшие шестьдесят лет оно ни разу полностью не переиздавалось. В 1991 году на основе этого издания Воениздат подготовил сокращенный перевод. Шесть томов «Второй мировой войны» были выпущены в виде трех книг. Предисловие написал Дмитрий Антонович Волкогонов (1928–1995), использовавший заглавие последнего тома для собственной биографии И. В. Сталина, написанной им в конце 1980-х годов. Сокращенное издание будет пользоваться популярностью и впоследствии не раз станет появляться на российском книжном рынке, как в шести-, так и в трехкнижном оформлении. Среди них издание 1997 года, «Терра-Книжный клуб» (шестикнижное); 2005 года, «Харвест» (трехкнижное); 2010 года «Альпина нон-фикшн» (трехкнижное, несколько переизданий).

В предисловии к первому русскоязычному сокращенному изданию Волкогонов указывает, что из произведения были «опущены события внутренней политической жизни Англии, парламентской борьбы, бытовые подробности <���…> некоторые вопросы материально-технического снабжения, перевозок войск и ряд второстепенных эпизодов», а также «исключены весьма обширные приложения, содержащие схемы, отдельные проекты планов и другие документы, письма автору, развернутые подзаголовки». Объясняя сделанные купюры, Волкогонов успокаивает читателей, что в результате сокращения удалось «сохранить максимум авторского текста, не повредив канву и последовательность повествования». Кроме того, по мнению автора предисловия, в некоторых случаях подобные купюры были просто необходимы. «Как правило, Черчилль вначале излагает то или иное событие своими словами, затем приводит в подтверждение письма, им и ему написанные. Это ведет к многочисленным повторам одной и той же мысли», — объясняется он.

Учитывая, что речь идет о почти двукратном сокращении, может создаться впечатление, что половина текста Черчилля это повторы и дублирования, что, конечно, не соответствует действительности. Необычным кажется и чрезмерное использование термина «письма». Британский автор действительно не скупился на использование различных документов, но речь идет не о приватной переписке, а о подлинных свидетельствах мировой войны, многие из которых никогда не публиковались и, возможно, никогда не будут опубликованы на русском языке. Нельзя забывать и о том, что купюра есть купюра, и нередки случаи, когда во время сокращений, даже если они касаются незначительных, по мнению редактора, подробностей, с водой выплескивают и дитя. Причем о наличии которого читатели никогда не узнают. Так, русскоязычная аудитория лишилась следующей личной ремарки автора о своей жизни в первой половине 1930-х годов из пятой главы первой книги первого тома:

Я зарабатывал устным и письменным словом. Мной были написаны последовательно несколько томов «Мальборо». Я постоянно размышлял над обстановкой в Европе и перевооружением Германии. По большей части я жил в Чартвелле, где у меня было много способов развлечь себя. Своими собственными руками я построил два коттеджа, сделал большую пристройку к кухне, украсил сад декоративными горками, построил бассейн с подогревом, чтобы наслаждаться купанием в нашу ненадежную погоду. Таким образом, мне было некогда скучать, и у меня не было ни одного неиспользованного момента с утра до вечера, я находился в окружении моей счастливой семьи, проживающей в мире и спокойствии в моей обители [277].

На первый взгляд ничем не примечательный фрагмент с описанием «бытовых подробностей». Но попробуем рассмотреть его в контексте. Черчилль вставил приведенный кусок в главу с пугающим названием «Годы нашествия саранчи», обыгрывающим библейское выражение «годы, которые пожирала саранча» [85]. От периода с таким названием не жди ничего хорошего. Но автор изображает семейную идиллию, кроме того, он демонстрирует свою разносторонность, показывая, что даже в период безвластия, в отсутствие всех постов (кроме депутатского мандата), у него было много дел, которыми можно занять себя, причем дел, связанных как с интеллектуальной, так и с физической активностью.

К другим фрагментам, с которыми по решению редакторов не были ознакомлены русскоязычные читатели, относятся размышления автора из первого тома (глава «Мюнхенская трагедия»). Они раскрывают мировоззрение и побудительные мотивы британского политика: «Для стран, держащих свое слово и действующих в соответствии с данными союзникам заверениями, существует полезное руководство — честь. Непостижимо, но то, что обычно понимается под этим термином, расходится с христианской этикой. Обычно на честь влияет та часть гордости, которая играет важную роль в ее стимулировании. Раздутый кодекс чести, толкающий на совершение крайне тщеславных и неблагоразумных поступков, не может быть оправдан, несмотря на всю свою внешнюю привлекательность». «Мюнхенская трагедия» была иным случаем, подчеркнул Черчилль. По его словам, это был «момент, когда честь определяла путь долга» [278]. Вряд ли этот абзац, добавленный в текст лично автором, нуждается в комментария. И вряд ли он попадает под дублирования и несущественные подробности, на которые ссылается Волкогонов.