Алексей Васильев - Рецепты Арабской весны: русская версия

Да, процентный уровень безработицы в Египте с середины 1990-х гг. практически не изменился. Но численность-то египетской молодежи за тот же самый период выросла почти в два раза. А значит, как минимум во столько же выросло и число молодых безработных (это, кстати, о том, как опасно доверяться процентам).

И еще одна деталь. То же самое исследование, проведенное Центральным агентством по общественной мобилизации и статистики Египта в III квартале 2010 г. (мы на него уже выше ссылались применительно к доле молодежи среди египетских безработных), выявило и еще одно впечатляющее обстоятельство – более 43 % египетских безработных имело высшее образование! Таким образом, ударный отряд египетской революции был не только молодым, но и очень высоко образованным. Мы считаем, что это обстоятельство и придало заметную специфику Египетской революции, обусловив, в том числе, и ее определенную эмоциональную привлекательность для представителей Первого мира, а главное – относительную (в особенности по меркам Третьего мира) «малокровность». Действительно, несмотря на колоссальный размах египетских событий, вовлекших в свой круговорот на многие дни миллионы людей, общее число погибших оценивается разными источниками в интервале между 300 и 900 человек (при этом в подавляющем большинстве это были погибшие от рук не восставших, а сил безопасности и привлеченных ими к подавлению восстания уголовных элементов). Напомним, что во время предыдущих крупных народных волнений в Египте – «хлебных бунтов» 1977 г. (в качестве главной ударной силы в которых выступила малообразованная египетская молодежь), которые продолжались всего два дня и имели число участников, измерявшееся сотнями тысяч (а не миллионами, как в 2011 г.) – погибло около 800 человек. В этом отношении Египетская революция 2011 г. оказалась пока ближе к молодежным волнениям (и «бархатным революциям») в Европе и Северной Америки последних десятилетий, чем к кровавым народным восстаниям и революциям в Третьем мире.

Однако вряд ли Египетская революция приобрела необходимый размах, если бы ее протестная база сводилась бы лишь к неустроенной высокообразованной молодежи, если бы последнюю не оказались готовы поддержать миллионы египтян (самого разного возраста, занятия и образовательного уровня), оказавшихся ниже черты бедности в результате роста мировых цен на продовольствие (несмотря на все серьезные меры противодействия этому, предпринимавшиеся администрацией Мубарака). Именно сочетание присутствия многочисленной неустроенной высокообразованной молодежи и миллионов египтян, оказавшихся за считанные месяцы ниже уровня бедности, и создало социальный взрывчатый материал, необходимый для революции.

Однако, как известно, одной лишь взрывчатки для взрыва недостаточно. Необходима еще и искра. Поэтому мы считаем, что выше нами были описаны лишь необходимые, а не достаточные условия египетского социального взрыва.

Упомянем в заключение и еще несколько факторов, без наличия некоторых из которых Египетская революция могла и не произойти. Начнем с того, что некоторые из претензий восставших к режиму Мубарака были все-таки совершенно обоснованными. Да, действительно, десятилетия чрезвычайного положения создали ситуацию полной бесконтрольности сил безопасности, что привело к массовому использованию пыток по отношению к недовольным режимом. Стоит вспомнить и о распространении Интернета, создавшем для египетской образованной молодежи невиданно мощные средства самоорганизации, и о арабских спутниковых каналах и их талантливых тележурналистах, передававших необыкновенно эмоционально яркие образы народных выступлений во все концы арабского мира. Ну и конечно, как и многие, мы полагаем, что египетские события вряд ли стали бы возможными, если бы революция в Тунисе не оказалась бы столь быстрой и бескровной, если бы она не создала ощущения, что смены власти в арабской стране можно добиться столь быстрым и бескровным образом.

Таким образом, мы полагаем, что египетская революция не была бы возможна без определенных объективных предпосылок, но она все-таки не была и неизбежной. В конце концов, молодежный бугор в Египте должен был стремительно пойти на спад (стремительно ослабляя каждый год давление на рынок труда), продуманная программа экономических реформ позволяла рассчитывать на выход Египта на темпы роста уровня «экономического чуда» (т. е. порядка 10 % в год), что в совокупности и должно было в самые ближайшие годы (в совокупности с ожидавшейся от Гамаля Мубарака политической либерализацией) рассосать накопивший к январю 2011 г. социальный взрывчатый материал.

Рис. 2. Относительная динамика численности молодежи в возрасте 20–24 лет, 100 = 1985 г. (с прогнозом до 2015 г.) в Иордании, Омане, Сирии и Марокко в сопоставлении со странами Запада [1] Источник : UN Population Division 2011.

Пик абсолютной численности молодежи в возрасте 20–24 года наблюдался также в Сирии, Омане, Марокко и Иордании (см. рис. 2).

Нетрудно видеть, что марокканский «молодежный бугор» является здесь наименее выразительным; но, как кажется, это как раз то исключение, которое скорее подтверждает правило, чем его опровергает.

В Ливии и Алжире пик численности молодежи в возрасте 20–24 года пришелся на середину 2000-х гг. (см. рис. 3).

Рис. 3. Относительная динамика численности молодежи в возрасте 20–24 года, 100 = 1985 г. (с прогнозом до 2015 г.) в Ливии и Алжире [2] Источник : UN Population Division Database. .

Однако на 2010–2011 гг. в этих странах пришелся пик численности молодежи в возрасте 25–29 лет, что, как представляется, наложило определенный отпечаток на протекание здесь событий Арабской весны (относительно – в сопоставлении с Тунисом и Египтом – низкая интенсивность социально-политического конфликта в Алжире и неожиданно низкая кровопролитность полномасштабной гражданской войны [осложненной к тому же самой серьезной внешней интервенцией] в Ливии) (см. рис. 4):

Рис. 4. Относительная динамика численности молодежи в возрасте 25–29 лет, 100 = 1985 г. (с прогнозом до 2015 г.) в Ливии и Алжире [3] Источник : UN Population Division Database. .

Наконец, на Бахрейне и в Йемене достижение пика численности молодежи в возрасте 20–24 года ожидается еще только в будущем (см. рис. 5).

Рис. 5. Относительная динамика численности молодежи в возрасте 20–24 лет, 100 = 1985 г. (с прогнозом до 2015 г.) в Бахрейне и Йемене [4] Источник : UN Population Division Database. .