Игорь Иванов - Новая российская дипломатия. Десять лет внешней политики страны

Дипломатия России в вопросах войны и мира порой значительно

опережала свое время. Так, в разгар наполеоновских войн Александр I заявил в 1804 году, что великие державы в будущем должны гарантировать

друг другу сохранность своих границ. После разгрома Наполеона в 1815

году было предложено «одновременное пропорциональное разоружение

европейских держав». По существу, это было первой в истории

инициативой в сфере всеобщего разоружения.

В этой связи представляется в высшей степени актуальной

тенденция, проходящая красной нитью через всю историю российской

внешней политики и составляющая один из ключевых элементов ее

преемственности: речь идет об инициативной роли России в формировании

системы международных отношений на различных этапах ее развития.

Россия была одним из главных участников создания европейского

порядка в посленаполеоновскую эпоху, а в последующем – европейской

системы, построенной на достижении, хотя и хрупкого, равновесия между

основными европейскими державами и сформированными ими альянсами.

При этом традиционное экономическое отставание России от ее ведущих

партнеров подталкивало российскую дипломатию к поискам

дополнительных инструментов обеспечения мира и стабильности на

Европейском континенте.

Одним из наиболее ярких проявлений этой политики была

инициатива России по созыву первой Гаагской конференции мира 1899

года. Ее основная цель, согласно ноте, распространенной министром

иностранных дел М.Н.Муравьевым, состояла в «охранении всеобщего

мира и возможном сокращении тяготеющих над всеми народами

вооружений».26 Хотя «концерт» мировых держав того времени не был готов

к реальному сокращению вооружений и военных расходов, эта

конференция сыграла важную роль в создании концептуальных основ

международных процессов, важное значение которых в полном объеме

проявилось лишь во второй половине ХХ века, когда необходимость

контроля над вооружениями и разоружения была осознана мировым

26 Цит. по: Ольденбург С.С. Царствование императора Николая II. М., 1992. С.91-92.

сообществом. В Гааге европейские державы впервые в принципе признали

желательность ограничения военных расходов, тем самым открыв путь к

широкому международному обсуждению вопросов разоружения.

Другим важнейшим итогом Гаагской конференции было подписание

Конвенции о законах и обычаях сухопутной войны, которая легла в основу

одной из наиболее динамично развивающихся в последние годы областей

современного международного права.

Следует отметить, что «душой» Гаагской конференции был

выдающийся русский юрист-международник и дипломат Ф.Ф.Мартенс, доброе имя и наследие которого только в последние годы были

восстановлены и по достоинству оценены нашей дипломатией и научной

общественностью. Особый интерес в этом наследии представляет

выдвинутая Ф.Ф.Мартенсом теория управления международными

отношениями. Как отмечается в современном исследовании о жизни и

деятельности Ф.Ф.Мартенса, он «полагал, что прогрессирующее развитие

человечества неизбежно будет вести ко все более интенсивному общению

государств и тем самым – к упрочению и совершенствованию

международного управления. Международное управление было в его

глазах реальным путем к устранению военных конфликтов. Если следовать

идеям Ф.Ф.Мартенса, то постепенная работа международного права по

созданию в мировом сообществе правопорядка, отвечающего достижениям

человеческой цивилизации, и постепенное развитие международного

управления, которое скрепляет мирное сотрудничество народов, – вот путь

к установлению вечного мира на земле, путь сложный, нескорый, но

единственно верный и реальный».27

Нельзя не видеть, насколько актуальны эти мысли в современную

эпоху глобализации и перехода от биполярного к новому многополюсному

мироустройству, когда остро ощущается необходимость в надежных

27 Пустогаров В.В. Федор Федорович Мартенс. Юрист, дипломат. М., 1999. С. 65.

механизмах управления мировыми процессами и обеспечения

стратегической стабильности в самом широком смысле этого слова. И это –

еще одно свидетельство важности восстановления исторического наследия

российской дипломатии, огромного практического значения этой работы.

Другая ценнейшая традиция отечественной дипломатии – ее

прагматизм и трезвое, реалистическое видение роли и места России в

международных отношениях, не отягощенное какими бы то ни было

идеологическими предрассудками и стереотипами. Это касается, в

частности, отношения выдающихся российских дипломатов к такому

извечному предмету споров и дискуссий, как особенности географического

и геополитического положения России, промежуточное положение

российской цивилизации между Европой и Азией. Следует отметить, что

российской дипломатии всегда было чуждо искусственное

противопоставление Востока и Запада – двух якобы противоречащих друг

другу векторов российской внешней политики. Несомненно, начиная со

времен Петра I, деятельность российской дипломатии была ориентирована

в первую очередь на Европу. Именно в Европе России предстояло

реализовать себя в качестве мировой державы и обогатиться достижениями

цивилизации, которые были уже выработаны в то время в

Западной Европе. Можно с полным основанием сказать, что петровское

стремление «прорубить окно в Европу» оказалось одной из самых

перспективных и плодотворных идей российской внешней политики. Уже в

начале XIX века, особенно после разгрома Наполеона, Россия стала

полноправной, более того — ведущей державой «европейского концерта».

При этом реализация активной европейской политики не только не

мешала, но и служила важным подспорьем в обеспечении далеко идущих

интересов России на Востоке. В частности, А.М.Горчаков, не

ограничиваясь Европой, энергично способствовал налаживанию

разносторонних связей с «второразрядными» по тем временам

государствами – Китаем, Японией, Соединенными Штатами, Бразилией. В

этом фактически находила отражение идея многовекторности российской

внешней политики, которая сегодня стала одной из наиболее

фундаментальных идей, положенных в основу обновленной российской

внешнеполитической концепции.

Традиционная европейская ориентация российской дипломатии

имеет и другой важный аспект с точки зрения современных реалий.

Глубокая вовлеченность старой России в европейскую политику, ее тесные

экономические, культурные и цивилизационные связи со странами