Владимир Павленко - Мифы «устойчивого развития». «Глобальное потепление» или «ползучий» глобальный переворот?

Прежде всего вслед за категорией «народ» из обращения выводится и категория «идеал» — здесь мы начинаем подбираться к проблеме «глобального гражданского общества» как не только терминологической и политической, но и этической трансформации, которая ведет к появлению «глобальной гражданской этики».

Между тем общность интересов отнюдь не тождественна общности идеалов. В схеме, предлагаемой авторами доклада, идеал попросту игнорируется; точнее, от него всячески стараются избавиться, усматривая в нем нечто мешающее объединению интересов. Вспомним приведенную в главе 6 модель «перестроечной» деидеализации общественного сознания: «прямая противоположность (перевертывание вверх ногами всех устоев) — разрушение идеалов — пропаганда бессодержательной безыдейности — постмодернистское высмеивание всего и вся».

Следовательно, противопоставление идеалу интереса есть не что иное, как модель «перестройки», только теперь уже глобальной, за которую и ратовал Римский клуб, а также его преемники из Комиссии по глобальному управлению и сотрудничеству.

Кроме того, от признания, что «люди разделяют общие интересы», до их «организованного объединения, невзирая на границы» пролегает дистанция огромного размера. В знаменитой работе В. И. Ленина «Что делать?», заложившей организационные и политические основы строительства РСДРП(б), имеется раздел «Стихийность масс и сознательность социал-демократии» 60. В нем утверждается, что рабочие сами могут выработать только экономическое мышление, а политическое формируется и вносится организованным интеллектуальным авангардным меньшинством. То есть партией. Спорить с этим трудно, если вообще возможно.

Так и общество: высказать свои интересы каждый из его членов в отдельности или по группам, объединенным общей работой, местом жительства или увлечениями, безусловно, может. Но организовать тотальное объединение всех этих групповых интересов, особенно «невзирая на границы», — для этого нужна не просто партия, а глобальная партия. Только ей под силу как создание соответствующих транснациональных НПО, так и контроль над их деятельностью. Место этой глобальной партии, на роль которой в ленинские времена претендовал Коминтерн, сегодня прочно занято Социнтерном, в руководство которого входит сопредседатель Комиссии по глобальному управлению И. Карлссон, а в основу положены эсэсовские социалистические и конфедеративные идеи.

Насколько точным является такое вопиюще некорректное с точки зрения глобализаторов, но, на наш взгляд, наиболее близкое к истине условное переименование этой международной организации в Нацинтерн? Не забудем акцент Гитлера на революционном смысле нацизма, трактовку которого Н. Хаггер расширил, придав ему глобальный масштаб. Коминтерн — проект мировой коммунистической революции; Нацинтерн (или Социнтерн) — такой же мировой, но нацистской революции, пусть и притворно облеченной в «белые и пушистые» интернациональные одежды.

Что? Социнтерн отстаивает социальные ценности? Так ведь и НСДАП — и при Дрекслере, и при Гитлере — никогда не занимала нишу защитницы олигархов. По крайней мере — на словах.

Теперь о предложенных «глобальному гражданскому обществу» ценностях и принципах.

«В нашем быстро меняющемся мире нормы и ограничения, диктуемые общепринятыми ценностями, обретают <...> жизненно важное значение. Без них будет трудно — а то и невозможно — создать более эффективные и легитимные формы глобального управления.

<...> Мы призываем продемонстрировать общую приверженность ключевым ценностям, которым могло бы следовать все человечество: уважение права на жизнь, свобода, справедливость и равенство, взаимное уважение, забота и честность» 61 (курс. — Авт .).

Отметим в этой цитате, что «общепринятым ценностям», к которым так любят апеллировать поборники «демократии» и «прав человека», авторами доклада отводится лишь прикладная, второстепенная роль — обеспечения легитимации глобального управления.

Но доклад НГС не является официальным документом ООН. Инкриминировать его разработки «интеллектуальной элите и мировым банкирам» напрямую трудно. Поэтому сопоставим его с официозом. Для этого обратимся к Итоговому документу Всемирного саммита 2005 года [Прил. 9]. Из него следует, что «главы государств и правительств <...>» подтверждают веру в цели и принципы ООН, Декларацию тысячелетия и «общие ценности, включая свободу, равенство, солидарность, терпимость, уважение всех прав человека, уважение к природе». То есть расписываются в приверженности «устойчивому развитию», являющемуся синонимом глобального управления и предполагающему децентрализацию и разгосударствление власти. При этом, правда, одновременно подтверждается также и обязательство «поддерживать все усилия, направленные на обеспечение суверенного равенства всех государств и уважения их территориальной целостности и политической независимости» и т. д. (курс. — Авт .).

Противоречие? Как бы не так! Ясно, что оно носит сугубо риторический характер, и дальше начинается само интересное: расшифровка того, как эти «общие ценности» понимаются:

«<...> 7. Мы считаем, что сегодня в большей мере, чем когда-либо, мы живем в глобальном и взаимозависимом мире. Ни одно государство не может держаться абсолютно особняком. Мы признаем, что коллективная безопасность зависит от эффективного сотрудничества, в соответствии с международным правом, в борьбе с транснациональными угрозами.

8. Мы признаем, что происходящие сейчас события и сложившиеся на данный момент обстоятельства требуют, чтобы мы в срочном порядке достигли консенсуса в отношении основных угроз и вызовов. Мы обязуемся воплотить этот консенсус в конкретные действия, включая ликвидацию коренных причин таких угроз и вызовов со всей решительностью и непреклонностью.

<...> 10. Мы признаем, что развитие само по себе является центральной целью и что устойчивое развитие <...> представляет собой один из ключевых элементов в деятельности всей системы ООН.

11. Мы признаем, что утверждение принципов благого правления и верховенства права на национальном и международном уровнях имеет важнейшее значение для обеспечения поступательного экономического роста, устойчивого развития и искоренения нищеты и голода» 424 (курс. — Авт.).

Итак, угрозы и вызовы — только транснациональные; национальных угроз и вызовов нет и быть не может. Кроме того, само их наличие — без анализа содержания и перспектив реализации — уже требует консенсуса, причем в «срочном порядке». Данный консенсус призван решительно «ликвидировать» транснациональные угрозы и вызовы, причем любые; не говорится, например, что не будут «ликвидироваться» государства, которые соберутся осуществлять собственные проекты, исходя из своего понимания угроз и вызовов.