Владимир Павленко - Мифы «устойчивого развития». «Глобальное потепление» или «ползучий» глобальный переворот?

Четвертое.Глобальное управление увязывается с «устойчивым развитием», в которое включаются «экономический рост» (неиндустриальный, то есть не выходящий за рамки установленных Римским клубом «пределов роста»), «социальное развитие» (декларативная «борьба с нищетой»), а также «окружающая среда». Утверждается «необходимость единых глобальных подходов к решению упомянутых проблем и подчинения во всемирном масштабе дисциплине устойчивого развития <...>» 416 . Если «устойчивое развитие» предполагает дисциплину, то, значит, и дисциплинарные меры ответственности тоже.

Декларативность и конъюнктурность этих тезисов доказывается встречающимися в соответствующих текстах противоречиями и откровенными ляпсусами. Так, в Дохийской декларации (2008 г.) приветствуется «повышение темпов роста в большинстве развивающихся стран и сокращение масштабов нищеты в мире». А буквально через два года, в Итоговом документе Всемирного саммита в Нью-Йорке (2010 г.), констатируется, что «в период с 2007 по 2009 годы вновь расширились масштабы голода и недоедания <...>» 417 . Что же тогда происходило в 2008 году? Или ничего не происходило и с началом кризиса просто забыли выправить подготовленный загодя документ?

То же самое, как увидим ниже, случилось с оценками состояния озонового слоя — в 1997 и 2000 годах.

В резолюции XIX специальной сессии Генеральной Ассамблеи ООН *(«Программа действий по дальнейшему осуществлению „Повестки дня на XXI век“») использование слова «устойчивый» вообще в ряде случае приобретает анекдотический характер. Создается «устойчивое» впечатление, что берутся все проблемы подряд, буквально по списку, — и к ним для пущей важности прикрепляется это слово: «устойчивый образ жизни», «устойчивый туризм», «устойчивое использование энергии» и даже «признание роли женщин» в «сохранении биологического разнообразия (!) и обеспечения устойчивого использования природных ресурсов» 418 .

Видимо, словосочетанию «устойчивое развитие» придается некий кодирующий смысл, с помощью которого оно, подобно коммерческой рекламе, оказывает зомбирующее воздействие на индивидуальное и общественное сознание.

Пятое.Противопоставление государству людей и планеты в целом, встроенное в концепцию эрозии суверенитета, обеспечивает расширение проблематики «устойчивого развития» за рамки экологии («окружающей среды»), включая в нее такие важнейшие императивы глобального управления, как «демократия» и «права человека», обобщением которых служит так называемая «глобальная гражданская этика».

Начнем с того, что представляет собой, по мнению авторов рассматриваемого доклада НГС, «глобальное гражданское общество» и как оно соотносится с государством. (В его связи с реформированием ООН и с глобальными ТНК мы уже убедились.)

Отметим при этом, что, говоря об обществе, Комиссия по глобальному управлению полностью выводит за скобки другую важную категорию, как бы о ней забывая, — народ. Наш «либеральный интеллигент», разумеется, поморщится. Народ для него — понятие «тоталитарное», доставшееся в наследство от «проклятого совка». И все же.

«<...> Глобальное управление и сотрудничество охватывают самый разнообразный круг участников — людей, официально или неофициально действующих в общинах и странах, внутри различных сфер и вне их, в НПО и гражданских движениях, на национальном и международном уровнях, которые как раз и составляют глобальное гражданское общество. И именно через людей исполняют свои роли и другие действующие лица — государства и правительства <...>, регионы и официальные и неофициальные объединения <...>» 52(курс. — Авт.).

Опять те же самые «люди и организации», которые, как помним, заключают «неофициальные договоренности», «официально и неофициально» действуют в «корпоративных» интересах, а не в интересах народов и в этом качестве буквально вездесущи — находятся «внутри различных сфер и вне их», «в НПО и гражданских движениях» и т. д. Некая секретность или, по крайней мере, недосказанность (а разве нет?) буквально пронизывает весь доклад, составляя важнейшую, причем глобальную политическую установку.

Кто такие «эти люди» и «эти организации»? Масонские ложи? Устроенные по масонской организации «советы», «клубы» и «комиссии»? Рассредоточенные «субсидиарные» центры принятия решений? Конкретные специализированные учреждения ООН? Международная бюрократия в целом — ООН или ведущих региональных организаций, например той же НАТО? Глобальные ТНК? ВТО, Парижский или Лондонский клубы кредиторов? Мировые финансовые институты — от Группы Всемирного банка до МВФ и других структур «вашингтонского консенсуса» и далее — до Ба

52Наше глобальное соседство... С. 237.

зельского клуба и Банка международных расчетов? Институционально оформленные и неоформленные группы корпоративных политических интересов?

Все они вместе взятые?

По мере продвижения нашего анализа становится все более очевидным, что сочетание «люди и организации» во многом является если не синонимом, то отражением двух других, уже упоминавшихся обозначений. Одно из них — «интеллектуальная элита и мировые банкиры» — прозвучало у Д. Рокфеллера; другое — «частные и независимые группы» — в докладе НГС. «Согласовывать противоречия» между этими группами, то есть, по сути, подчиниться им, как раз и понуждаются предварительно адаптированные к этой задаче «официальные институты».

Итак, резюмируем: «люди и организации» — это псевдоним глобальной олигархии, а также отражающих ее интересы институтов, которые, прикрываясь лозунгом «глобального гражданского общества», пытаются с его помощью поставить себе на службу государства и правительства, а если это не получится — упразднить и устранить их со своего пути.

И эти люди, а также группы их влияния в лице НПО и «гражданских движений» противопоставляются другим людям, «через которых действуют государства и правительства». «Гражданское общество», по сути, призывают конфликтовать с государством не только на институциональном, но и на персоналистском, личностном уровне индивидов, интересы которых не равны ни интересам общества, ни даже друг другу. Авторы доклада, таким образом, не просто излагают, а буквально навязывают миру точку зрения, в соответствии с которой интересы государства противоречат интересам общества.

А народа?..

Несмотря на брюзжащее недовольство «либерального интеллигента», остро ощущается необходимость подробнее разобраться в терминологической казуистике, в том, что представляют собой народ и общество с политологической и философской точки зрения, что в этих понятиях сходного, а что различного?