Степан Сулакшин - Властная идейная трансформация: исторический опыт и типология

Успех Исламской революции в значительной степени был предопределен наличием разработанной идеологии. Революционеры, добиваясь свержения шаха, знали, чего хотят и имели четкие представления о желаемой модели будущей государственности. Теория исламского государства составила основное содержание учения Айятоллы Р.М. Хомейни. Все ее базовые положения были разработаны им еще в дореволюционный период [75] .

В лице Хомейни исламская революция имела признаваемого большинством течений иранского исламизма лидера. Его возвращение в Иран после 15-летней эмиграции стало кульминационным моментом революции. Народ встречал своего кумира, скандируя лозунг: «Шах ушел, Имам пришел». Это была формула легитимизации новой власти. Принципу династической легитимности противопоставлялась легитимность духовной авторитетности имамата.

Обратимся к некоторым положениям программной речи Хомейни, с которыми он вступил на иранскую землю: «…Вся наша экономика разрушена. Если мы захотим вернуть страну в прежнее состояние – понадобятся годы наших совместных усилий. Те, кто под предлогом превращения арендаторов-издольщиков в крестьян-собственников провели аграрную реформу, сделали так, что она обернулась гибелью сельского хозяйства, и теперь вы во всем испытываете необходимость импорта из-за рубежа. Мохаммед Реза сделал это для того, чтобы мы все испытали нужду в Америке и Израиле… Нашу систему образования держали в состоянии отсталости, при этом до такой степени, что в настоящее время наши молодые люди не получают полноценного образования и не доучившись здесь, в связи с нынешним катастрофическим положением, вынуждены уезжать за рубеж на учебу. Телевидение наше – это центр разврата, наше радио и кино, и все центры, где им дозволено действовать, все стали сосредоточением пороков. В Тегеране центров по продаже спиртных напитков больше, чем библиотек. Мы не против кино, телевидения и радио. Мы против разврата и против музыки, которая служит иностранцам и тому, чтобы держать в состоянии отсталости нашу молодежь. Разве когда-либо мы были против центров возрождения? Кино является одним из проявлений цивилизаций, которое должно служить воспитанию людей. Но все эти средства затянули нашу молодежь в разврат. Эти средства полностью использованы для того, чтобы совершить предательство в отношении нашей страны» [76] .

Некоторые аналитики склонны проводить параллель между данным выступлением и «Апрельскими тезисами» В.И. Ленина. Очевидно, у них есть для этого основания.

Какие существуют механизмы предотвращения внешнего подавления национально ориентированных трансформаций? Применительно к современной ситуации речь идет о парировании возможного вмешательства со стороны США и НАТО. Первый описанный выше способ был реализован в рамках проекта Исламской революции. Упрощенно говоря, он состоит в создании искусственного образа психического фанатизма. А кто решится воевать с психами?! Дешевле их изолировать от остального мира. Но «психи» оказываются прагматиками, и изоляция, как в случае с Ираном, не проходит.

Второй способ заключается в разыгрывании карты противоречий между ведущими геополитическими субъектами мира. В данном случае искусственно обостряются противоречия между США и другими значимыми на мировой арене державами. При этом можно получить поддержку как от одной, так и от другой стороны большого конфликта. В этом собственно и заключается искусство лавирования. Такая тактика широко применялась во время национально-освободительных революций, выражаясь в выборе между «социалистическим» и «капиталистическим» путем развития.

Безусловно, США сегодня поддержат ту политическую силу, которая бросит вызов Китаю, несмотря на возможное несоответствие ее американским идеологическим стандартам. Так, в свое время заокеанские банки и крупный еврейский капитал финансировали А. Гитлера, видя в фашизме кулак против СССР. Однако тот, вопреки довоенным идеологическим прокламациям о походе против коммунизма, нанес первый удар по странам Запада.

Третий способ состоит в завуалировании подлинных целей революционного движения, дезинформации в отношении собственной стратегии. Так в свое время мировая финансовая закулиса была тактически переиграна большевиками. Далеко не сразу выяснилось, что под прикрытием коммунистической идеологии осуществлялась модернизация России, восстановившей на новом уровне свои былые державные позиции. Такой же просчет, очевидно, был допущен Западом в отношении фигуры В.В. Путина. Когда, прослушав мюнхенскую речь, спохватились, то обнаружилось, что во главе России стоит в принципе национально ориентированный лидер.

Почему, успешно отразив силовое давление, государственная власть в СССР не нашла средств адекватного реагирования на вызовы несилового воздействия? Причина заключается в ее ментальном несоответствии новым технологическим реалиям ведения холодной войны. Мышление чиновника было, и остается поныне, преимущественно механистическим. Что такое сила в ее физическом выражении – ему предельно понятно. Соответственно, для отражения силового воздействия он должен создавать такой потенциал, который бы превышал совокупный ресурс, используемый противником. Все предельно просто. И, надо признать, с задачами ресурсной мобилизации советский чиновник блестяще справлялся. Но как быть, если вызов не имеет силового выражения? Адекватная рецептура в традиционном арсенале на этот счет отсутствовала.

Негативную роль сыграл также широко тиражируемый в советском обществоведческом дискурсе постулат марксизма-ленинизма о том, что революции без насилия неосуществимы. История показала ошибочность такого взгляда.

Эффективность несилового сопротивления была, возможно, впервые в широкомасштабной практике продемонстрирована Махатмой Ганди. С ненасильственной революции в Индии начался, как известно, процесс крушения Британской империи [77] . Ответом на физическую силу выступала качественно другая «сила». Сила в ответ на ненасильственное деяние не может быть применена. Поэтому характерным ответом властей на ненасилие являлась пассивность. В итоге, захватывающая инициативу оппозиция одерживала победу. Именно несиловая парадигма есть суть феномена «бархатных революций». Само наименование «бархатные» указывает на принципиальное их отличие от классических революций, описываемых в марксистском ортодоксальном дискурсе.

К настоящему времени тема несилового изменения государственного строя является для западной литературы хрестоматийной. На предмет деструкции «недемократических режимов» издаются даже учебные пособия. В них описываются модели организации несиловых революций в странах с «ограниченной демократией». Как минимум, теория, судя по самому факту наличия указанных публикаций, существует. Реализуется ли она на практике – вопрос второй. По меньшей мере, вероятность ее реализации существует и, следовательно, воплощению такого сценария с позиций обеспечения национальной безопасности должно быть организовано соответствующее противодействие.