Брюно Жароссон - От Сунь-цзы до Стива Джобса: искусство стратегии

• «Интернет – это мода. На деятельность наших компаний он не окажет существенного влияния». Множество руководителей и менеджеров, 1999 г.

Предсказание Томаса Уотсона не помешало компании IBM занимать главенствующее положение в сфере информатики с 1950-х по 1980-е гг., то есть на протяжении 30 лет после того, как он выступил со своим знаменитым прогнозом. Точно так же заявление Билла Гейтса по поводу компьютеров мощностью 640 Кб пришлось на то время, когда Microsoft готовился занять на рынке программного обеспечения практически монопольную позицию. Фош, до самой Великой войны не веривший в военную ценность самолетов, в 1918 г. выиграл эту самую Великую войну – что, возможно, доказывает, что она была не такой уж Великой, – в значительной степени благодаря использованию авиации. Если танки – спорное оружие, то что уж говорить о самолетах, которые приходилось тестировать, что называется, на лету?

Все это доказывает нам, что и лучшие стратеги могут сильно ошибаться в своих прогнозах, даже если они касаются областей, в которых их компетенция неоспорима. Но это, наверное, не так уж важно. Интереснее другое: мы собрали в свой перечень наиболее известные ошибки, опустив те тысячи случаев, когда смелый прогноз компетентного стратега оказался точным и спас компанию.

Главное заключается в том, что, даже совершая подобные ошибки, выжить можно, если извлекать из них урок, то есть обладать достаточной гибкостью мышления, чтобы понять: стратегия – это и есть обучение. На этой идее построена целая школа, основанная на следующих постулатах:

1) Невозможно контролировать содержание стратегии, находясь на вершине управления. Окружающий мир сложен и непредсказуем. Работники компании отвечают на его вечную изменчивость с помощью своих базовых знаний – о которых начальству может быть ничего не известно, – а также с помощью новых знаний. Последнее весьма желательно. Обычно компания плохо представляет себе, каким капиталом компетентности располагает, и не видит, что этот капитал постоянно растет.

2) Люди, принимающие решения, тоже учатся стратегии. Определить стратегию – дело трудное и рискованное. Как правило, у стратега имеются некоторые убеждения, заимствованные из предыдущего опыта. Их следует включать в процесс обучения.

3) Обучению способствует такое поведение, которое стимулирует мысль, обращенную в действие. На самом деле это называется проще – инновация. Известно, что инновации встречают благосклонный или негативный прием в зависимости от того, считаются ли они законными или подверженными санкциям.

4) Роль руководителя заключается не в том, чтобы определять стратегию, а в том, чтобы способствовать процессу обучения, в результате которого может появиться спонтанная стратегия. Таким образом, стратегический менеджмент – это вопрос не столько стратегии, сколько организации сложного процесса, связывающего мышление с конкретными действиями. Тейлоризм был основан на разделении мысли и дела. «От вас не требуется думать, – говорил Тейлор рабочим. – Здесь есть другие люди, которым за это платят». С этой точки зрения обучение – это антитейлоризм. Оно требует от человека, чтобы он думал над тем, что делает, и даже над тем, что еще может сделать.

5) Стратегия – это перспектива, направляющая деятельность. Сознательная стратегия часто предстает в виде рассказа о прошлом или плана на будущее. Рассказа о прошлом для успеха недостаточно, ведь никто не ждет от нас, чтобы мы изменили прошлое, а план на будущее не обязательно осуществится. Остается действие, частично структурирующее будущее и добивающееся в этом тем большего успеха, чем оно осмысленнее.

Самое простое и наиболее часто встречающееся критическое замечание в адрес стратегии обучения заключается в том, что она вообще не является стратегией. У нее нет какого-то определенного направления, есть лишь твердое стремление двигаться по любому из них. В основе бюрократизации процесса управления лежит идея о том, что многие компании терпят убытки из-за того, что у них отсутствует строго прописанная стратегия.

Но что такое стратегия? Замысел или движение путем проб и ошибок? Разумеется, двигаться вперед путем проб и ошибок можно, но это движение требует расхода большого количества ресурсов. Поэтому путь, основанный на включении в процесс высокодоходных ресурсов, нельзя считать стратегическим.

В рамках школы стратегии как обучения перед нами встает тот же вопрос, каким задавался автор книги «В поисках совершенства». Имеет ли смысл строго прописанная стратегия, если мы живем в непрерывно меняющемся мире, требующем от нас постоянно приспосабливаться к переменам? Мы с самого начала этой книги стремимся показать, что считаем вполне законным отнести теорию обучения к антитеориям.

Второй упрек касается утраты базовой стратегии, позволяющей компании выживать. Повседневная жизнь любого предприятия может быть однообразной, и тогда кое у кого возникает идея нового проекта – выхода на международный уровень, использования прорывных технологий и т. п., – который начальство во имя стратегии обучения одобряет. Как только проект запущен, в дело вступает логика ловушки (чем хуже решение, тем больше оснований на нем настаивать), и на его осуществление расходуется все больше времени и ресурсов. Компания отмахивается от интересов клиентов и забывает о своей базовой профессиональной деятельности, благодаря которой до сих пор и жила. Потом наступает время, когда проект окончательно проваливается, и тогда находится некто, кто заявляет: «У этой затеи с самого начала не было ни одного шанса! Она была обречена. Почему никто этого не заметил?» Действительно, шансов на успех у проекта не было ни одного. В данном случае мы наблюдаем нечто вроде синдрома войны во Вьетнаме, в ходе которой 49 тысяч молодых американцев сложили свои головы только для того, чтобы ослабить свою страну и выставить ее на посмешище на международной арене.

Бывают стратегии и получше.

Стратегия обучения может обернуться провалом, если она не пройдет испытания перед судом холодного рассудка. Она может также привести к хаосу и утрате глобального видения. Тогда создается впечатление, что у компании нет вектора развития и она движется без руля и ветрил.

Желая оставаться на почве реализма и прагматизма, мы могли бы возразить, что нет ничего лучше, чем продвижение вперед путем проб и ошибок. Мы никогда не знаем наверняка, к чему приведет та или иная стратегия, а значит, элементарная скромность должна внушать нам необходимость предпринимать новые и новые разнонаправленные попытки. И не к этому ли, в сущности, сводится теория обучения?